Эльфийская песнь
Шрифт:
С этими словами уроженец Тезира дал кучеру знак, и упряжка лошадей тронулась в дальний путь на юг.
Священники эльфийского храма приняли Элайта Кроулнобара под свою опеку, и Данила с друзьями тотчас же отправился на Рыночную площадь. Арфист ощущал огромное облегчение от выполненной задачи, но не мог радоваться в полную силу, пока не убедился в окончательном уничтожении заклятия. Если Хелбен не поправился после его песни, победа в глазах Данилы была бы неполной и бесполезной.
Трое приятелей едва сумели
– Благодарение Мистре, я оказался не прав! Не могу выразить, как я рад, что ошибся, Каладорн.
– Ты не ошибся, – спокойно возразил молодой человек. – Это я был не прав и хотел бы помириться. – Данила пожал протянутую руку и дружески хлопнул приятеля по плечу. – Леди Лаэраль рассказала мне обо всем, что случилось, и о твоей роли в этом деле, – продолжал Каладорн, едва улыбнувшись. – В конце концов, Дан, у тебя появился сюжет, достойный твоего таланта барда!
Не успел Данила поинтересоваться здоровьем Хелбена, как Каладорн пропал в толпе людей. Глубоко вздохнув, юноша наконец обратил внимание на платформу. Вскоре лорд Пайргейрон и пятнадцать остальных Лордов в масках и накидках поднялись на помост и заняли свои места в креслах. По толпе пробежал шепоток, и тотчас все стихло, когда Первый Лорд встал, чтобы открыть Собрание.
– Добрые люди Глубоководья! У нас был долгий и беспокойный день, да и в последние несколько недель произошло немало странного. Прежде чем начать обычный ритуал Обновления, хочу вам кое-что рассказать. Один из Лордов Глубоководья поведал мне удивительную историю. Но я плохой оратор, а поведать ее целиком под силу лишь барду. – Первый Лорд немного помолчал и улыбнулся. – Я приглашаю Данилу Танна.
От такого неожиданного приглашения сердце в груди Данилы радостно забилось. Значит, Хелбен Арунсун очнулся от своего колдовского сна, ведь только он один знал обо всем, что происходит! Но затем Арфист припомнил об осведомленности Каладорна, и уверенность немного уменьшилась.
За спиной Данилы раздался топот и крики Моргаллы, что привлекло к барду всеобщее внимание. Люди вокруг разразились одобрительными возгласами и аплодисментами. Толпа расступилась, освободив проход к помосту.
Такой теплый прием несколько охладил радость Данилы. Вероятно, действие колдовского заклятия еще не совсем закончилось. Разве его слава не должна была исчезнуть вместе с колдовскими чарами?
Но Моргалла настойчиво подталкивала Арфиста, и Дан двинулся к центру площади. Красивая золотоволосая девушка-эльф, заметив, что у него в руках нет инструмента, протянула свою арфу и с многозначительной улыбкой попросила вернуть в любое время.
При одном взгляде на арфу Данилу осенило вдохновение, и он понял, как сможет без лишних вопросов узнать о судьбе своего дяди. Он поблагодарил девушку и поднялся на помост.
Арфист заиграл одну из своих любимых мелодий и под нее запел импровизированную и почти точную версию произошедших событий. Данила старался придерживаться фактов, но намеренно слегка приукрасил свое повествование да еще добавил несколько вольных комических замечаний.
Боковым
О глубоким вниманием слушали жители Глубоководья новую балладу. Они так были поглощены музыкой и Словами, что впоследствии многие горожане сочли это волшебством.
Эпилог
Спустя несколько дней после Обновления Данила навестил Хелбена Арунсуна в его башне, Архимаг еще чувствовал слабость после сражения с Гарнет, но настаивал на исполнений своих обязанностей и послал за племянником.
– Как он? – шёпотом спросил Данила у Лаэраль по пути к кабинету дяди.
– Он становится раздражительным, – с преувеличенно смиренным вздохом ответила прекрасная волшебница. – Доктора говорят, что это хороший признак. Но им ведь не приходится с ним жить!
Хелбен жестом пригласил племянника войти в комнату. Он налил Даниле кружку жидкого травяного настоя, который считал полезным, и, казалось, полностью погрузился в смакование плохого чая и местных сплетен.
Дела в Глубоководье мало-помалу начали улучшаться. Поздние урожаи уже скоро созреют. Нападения на путешественников, имевшие место на юге, значительно сократились, в леса вернулась мелкая дичь. Несчастья на море тоже прекратились.
– Что еще более важно, баллады вернулись к своему первоначальному состоянию. Наше прошлое и традиции сохраняются должным образом.
– Как я слышал, леди Тион покинула город. Как отнесся к этому Каладорн? ~ спросил Данила.
– Он снова отправился в море, – ответил архимаг.
– Перемены пойдут ему на пользу, – добавила Лаэраль, входя в кабинет. – Хоть твой дядя и не всегда помнит об этом, но за пределами Глубоководья существует бескрайний мир.
– Хьюн тоже уехал, – проворчал Хелбен, игнорируя насмешки своей супруги. – Мы бы не выпустили его, если бы знали, что он причастен к тому, что случилось с Лариссой.
– С куртизанкой? – уточнил Данила.
– Она не только куртизанка. Ларисса – наш верный друг и один из Лордов Глубоководья. Она была жестоко искалечена и много дней находилась на грани смерти. Лишь вчера она очнулась от тяжелого сна и смогла рассказать, кто все это подстроил. Служители Сьюн молятся об ее полном выздоровлении. Они уверяют, что со временем к ней вернутся былое здоровье и красота.
– Я навещала ее вчера вечером, и Ларисса выглядит намного лучше, – снова вмешалась Лаэраль. – Она даже просила жрецов немного укоротить ее носик, если это тебе о чем-то говорит.
– Это похоже на Лариссу, – согласился архимаг. – Текстер тоже вернулся в город. Он долгое время провел в скитаниях. Самое любопытное, что он не имеет представления, где был последние недели.
– Это не совсем обычно для Текстера, – заметила Лаэраль.
– Но зато он утверждает, что у него осталось странное ощущение, будто все было замечательно.
– А вот это действительно странно, – сдержанно сказала волшебница и повернулась к Даниле. – Текстер не самый популярный из всех Лордов Глубоководья.