Эльфийский посох
Шрифт:
— Садись, лорд, — кивнул отшельник на лавку напротив. — Я слышал, ты блюдешь честь и не опускаешься до низкой лжи, но, видно, у эльфов извращенные понятия о чести. Что заставило тебя сказать, что ты не знаешь, кем был переплавлен Алкинор, если ты был им ранен и нес его в своем теле?
«Вот что ты придумала, Иссиана!» — заскрежетал зубами Даагон.
— Я был им ранен, но не знаю, кто преобразовал и извлек меч, — сказал он.
— Мы же сказали: найдите нам мага, приложившего руку к преображению Алкинора. — Гном снова покосился на культю лорда. — Куда уж яснее говорить, лорд? Поведай мне о клинке, что сочтешь нужным, а там посмотрим, стоит ли нам пропускать тебя. Горы лжи не любят.
Разговор получился тяжелым: древний отшельник оказался чудовищно проницательным, откуда-то (ясно, что от той же предательницы!) осведомленным о магии рода Эрсетеа, и постепенно он вытянул из эльфа некоторые подробности. Особенно его заинтересовал спутник лорда, охотник Лиэн, — гном выспрашивал о его внешности и повадках, как новичок у бывалых охотников, прежде чем идти на незнакомого зверя.
Когда отшельник, наконец, отпустил лорда, выглядел он весьма довольным. Гном не только дозволил Даагону идти дальше, но и внезапно расщедрился.
— Я дам твоему отряду проводника, — заявил он. — Но если что-нибудь с ним случится по твоей вине как командира, спрос будет со всех.
Лорд согласился. И как же он пожалел о своей опрометчивости, когда увидел, кого ему подсунули гномы!
Рядом с эльфами уже стоял Лиэн, опираясь на свою безобразную рогатину, и эта его неуловимая улыбочка, как никогда, показалась Даагону издевательской: мол, ничего ты мне не сделаешь, Даагон, и никуда твой сын от меня не денется.
Самое обидное, что формально глава рода Эрсетеа не имел оснований предъявлять гномам претензий: те вроде бы выполнили все условия — допустили эльфов в горы, указали направление поисков и даже дали проводника. И при этом сделали все, чтобы осложнить жизнь извечных врагов.
След драконьего ножа на доспехе черноволосого эльфа не оставлял сомнений — демон-двойник в отряде лорда, и никто его не заподозрил! Даже Иссиана не поверила Лиэну, сказав, что проверяла всех жезлом. Только вот магия эльфов уже не та, что раньше, она слабеет. А двойник копирует не только тело жертвы, он прикрывается чужой памятью, имитирует душу, оставаясь при этом демоном, хотя как такое возможно, знает только Книга Тьмы и сам Бетрезен.
Лиэн решил не спускать с отряда глаз и следовать поблизости. Но гномы его не пропустили.
— Почему, Ринотар? Что изменилось? — Охотник рухнул на скамью в землянке, куда его доставили, как врага, заломив руки за спину.
Маг-отшельник, покинувший пещеру ради неординарного события на границе, не торопился возвращаться. Горцы не любили спешку ни в чем — величие седых вершин располагало к такому же характеру. Ринотар отпустил стражу, тщательно осмотрел рогатину, хмыкнул, но его особое мнение мага о посохе затерялось где-то в длинной и белой, как застывший водопад, бороде.
Ринотар пододвинул оружие охотнику, и тот несколько успокоился. Значит, он все-таки не пленник.
— Изменилось многое, друг моего друга, — наконец ответил седой отшельник. — Если будет война между Кланами и Альянсом, в горах тебя попытается убить первый встречный гном только за то, что ты — эльф. Чем эта попытка кончится, мы с тобой оба знаем. — Он поднялся, расправив широченные плечи, и прошелся по землянке, поскрипывая свеженастланными досками, прогибавшимися под его тяжестью. — И главное, Лиэн… Раэрт, мой друг и твой учитель, убит служителями Мортис.
Кулаки охотника, лежавшие на треснувшей столешнице, сжались.
— Когда? — выдохнул он.
— Неделю назад. После этого по соседству пропали еще гномы из тех, кто мог знать тебя и Раэрта. Их тела нашли вчера со следами пыток. Эти смерти теперь навсегда будут связывать с твоим именем, Лиэн, а дети Вотана не хотят умирать за эльфов. Я не смогу защитить тебя от их гнева.
— Это моя вина. Я не успел к эльфийской святыне.
Уже ничего не исправишь. Ничего не вернешь. Никогда уже Лиэн не увидит веселых морщинок вокруг выцветших глаз, не услышит ворчливое: «Тьфу, досталась же мне в ученики дубинушка остроухая, темень лесная! Ты зачем склеил эти два заклинания? Огонь и лед несовместимы! Ах, вода тебе понадобилась, изобретатель. Ты посмотри, какую парилку тут устроил — медведь от ужаса ревет! А заклинание Ринотара уже забыл? Бери ведра и марш к роднику, лентяй».
Они мертвы по его вине — человек, заменивший ему отца, и гномы, принимавшие его как друга. Если бы он быстрее добрался до столицы и Посоха Духа! Ринотар прав: горы не прощают ошибок. Единственный дом, который он знал, — разрушен, и со смертью учителя оборвалась непрочная связь между его учеником и гномами.
Отшельник сел рядом, ощутимо продавив скамью.
— Вотан знает, как случилось, что я скорблю о человеке вместе с тобой, эльф. Если ты хочешь забрать его вещи, то дойти до пещеры сможешь только со своими. Гномы не тронут ваши отряды, таков приказ королевы Ятаа'Халли.
— Зачем мне его вещи? — прошептал охотник. — Они не вернут наставника.
— Раэрт завещал, если с ним что-нибудь случится, отдать тебе его посох. Мы не можем исполнить завещание друга гномов, и невыполненный долг тяготит всех нас. А не можем по нелепости: после гибели Раэрта ваш медведь никого не подпускает к его пещере, а лишать верного зверя жизни негоже. Может, ты с ним договоришься? Это по пути в Фогфелл, много времени не займет.
Лиэн кивнул, и Ринотар со словами: «Тогда это тебе пригодится», — протянул ему мешочек с рунами, а потом достал из ножен Алкинор и положил на стол. И охотнику показалось, что дух учителя заговорил устами гнома-отшельника:
— Ты выполнил нашу просьбу и разыскал клинок. И пусть ты не донес его десять лет назад, это уже не твоя вина. А теперь рассказывай, как ты его переплавил, остроухий мальчишка. Я сразу понял, что, кроме тебя, у этих эльфийских зазнаек такое сотворить некому.
Глава 12. Ущелье Эха Предков
Ситуация сложилась почти безвыходная. Если друиды Древа Смерти вышли на след Лиэна в горах и добрались до Раэрта, то нападения следовало ожидать поблизости от пещеры учителя, а это, как верно заметил Ринотар, по дороге в Фогфелл. Следовательно, нужно вычислить слугу Мортис, который наверняка не покинул отряд. Хотя, что тут вычислять: из четырех эльфов, за вычетом отца, сына и демона, оставался Сонил. Но посох Лиэна, скрытый под видом рогатины, молчал. Оставалось лишь ждать нападения двойника, если тот догадается, кто спрятан под личиной самого обычного эльфа-охотника, и следить за Энрахом, чтобы вовремя защитить отца — обещал же демон отомстить всей крови Эрсетеа.