Эльфийское триединство
Шрифт:
– Давно?
– такое искреннее участие.
– Для вас, наверное, не очень.
– Все равно, мне жаль. Ну, тем не менее, добро пожаловать в Таунибу. Вы здесь желанные гости.
– Спасибо.
Богиня улыбнулась, лукаво подмигнула и чмокнула меня в щеку. Потом статуя вернулась на постамент и обрела неподвижность. Сеанс связи закончился.
Вейлала смотрела на меня, как на ожившее чудо. Став невольным свидетелем нашего разговора, она теперь пребывала в восхищении. Надеюсь, она не поняла, в чем причина божественного
Богиня проверяла, не стану ли я ее конкуренткой. Почувствовав нашу схожесть, она испугалась, что я могу просто свергнуть ее. Иначе зачем мне заявляться в этот закрытый мир? Но, кажется, она все-таки поняла, что мне Таунибу и ее эльфы нафиг не сдались. Поэтому и сделала свое приглашение. Излюбленный божественный прием: с улыбкой, благостностью все выяснить и расставить приоритеты, при этом еще и соблюсти образ эдакой радушной хозяйки.
От всего этого стало не очень приятно, и я поспешила выйти в сад. Свежий воздух и ароматы цветов сразу улучшили настроение.
Глава 44.
– Это поразительно!
– Вейлала тоже решилась заговорить лишь на улице.
– Всякое бывает.
– Богиня очень редко снисходит до прямых разговоров.
– Охотно верю. Но это не моя богиня, поэтому на меня особого впечатления не произвела.
– Там, внутри, мне на миг показалось, что у вас есть что-то общее. В тебе есть что-то, что я замечала пару раз, когда приходила в твои сны, а вот теперь.
– Я говорила, что у меня много талантов, - я даже улыбнулась, но Вейлала все равно сказала:
– Прости, я не хотела быть назойливой.
– Ерунда.
– Нет. Ты столько сделала для моего брата!
– Главное еще впереди.
Возможно, наш разговор затянулся бы, но тут появился новый персонаж. В сад вышел Иллал. Почти сразу нашел нас взглядом и, кажется, обрадовался. Во всяком случае, бодрым шагом направился к нам.
– Доброе утро, папа, - эльфийка поцеловала Пресветлого в щеку.
– Доброе утро, Вейлала, Лео.
– Доброе утро.
– Дорогая, - обратился эльф к дочери.
– Ты не могла бы нас оставить?
– Да, конечно. И предупрежу, чтобы вас не тревожили.
– Спасибо. Ты всегда была очень проницательной.
Улыбнувшись отцу, эльфийка упорхнула, словно и не было ее. Мы остались вдвоем с Иллалом.
– Ты, правда, хотел со мной поговорить?
– возможно, к королю следовало бы обратиться как-то по-другому, но не люблю я эти церемонии, да и посторонних вроде нет.
– Да, и очень давно.
– В самом деле?
– А что так удивляет? Тогда, после той дуэли, все произошло как-то скомкано, сумбурно. Но теперь все по-другому.
– Но что...
Я не договорила, так как Иллал опустился на одно колено, взял меня за руку и прижался к ней теплыми губами. Осталось лишь ошарашено замереть. Такого я точно ну никак не ожидала.
– Лео или Ашана. Я не знаю, как тебя лучше называть. Но дело вовсе не в имени. То, что ты сделала для Лаантеля, для нас, всей нашей семьи... Никакая благодарность с таким не соизмерима! Спасибо! Благодаря тебе я снова обрел того, кто очень дорог мне. Я не знаю, как могу отплатить за это. Могу лишь пообещать, что любое твое желание, которое мне по силам, я исполню.
Эта пылкая речь произвела на меня очень сильное впечатление. Почему-то даже повлажнели глаза. Если и нужны доказательства крепкой семьи - то вот. Причем семьи, построенной именно на взаимных чувствах, а не на холодном расчете, как принято у власть имущих. Чувствах, прошедших проверку временем. Три тысячи лет - это не шутки.
Не без труда проглотив появившийся в горле ком, я ответила:
– Ну что ты, право! То, что я делаю, я делаю не из какой-либо корысти. Встань, пожалуйста.
– Тем ценнее поступок, - ответил эльф. Все-таки поднимаясь с колен. В его голосе было что-то такое завораживающее. Несомненно, Иллал великолепный оратор. Но гораздо лучше то, что он не менее великолепный супруг. И я сказала:
– Я привыкла помогать тому, кому могу помочь. Особенно тем, кто мне дорог. Ла относится к этому кругу.
– Я счастлив слышать это. И прекрасно знаю, что вы не только жизнь ему спасли, но и рассудок. Те ужасные вещи, что с ним творили... От них так просто не оправляются. Я знаю, что до сих пор Лаантель изредка видит кошмары о своем прошлом. Это ужасно.
– Знаю. Мы видели.
– Каким образом? Лаантель самый сильный менталист, какого я знаю, и даже тогда прекрасно закрывался.
– Мы - Сейши-Кодар, в полной силе способны на многое. Когда мы лечили его, то уловили обрывки воспоминаний. Жуткие вещи. Даже сейчас, после перерождения, вспоминать о них отвратительно Есть вещи, которые не смягчает даже время.
– Знаю, - кивнул Иллал.
– И теперь в руках этого дома наш сын.
– Это ненадолго, обещаю. И мне кажется, когда ошейник будет снят, он, наверняка, войдет в силу.
– Твои слова словно бальзам на душу. Ты удивительное существо, Лео. Или мне называть тебя Ашаной?
– Лучше Лео. Это истинное мое "я". Ашана, со всей ее памятью и опытом, стала частью моей души.
– Как такое возможно?
– Во многом несчастный случай. Долгая история.
– Понимаю. Лаантель очень обрадовался, когда узнал, что ты жива.
Я улыбнулась, не зная, что ответить. Все-таки эльф не люди, и у них порой странное мышление. Неожиданное, я бы сказала. И все-таки решила уточнить:
– Надеюсь, не ты, не Саендель не будете ревновать ко мне.
– Как можно!
– искренне изумился Иллал, а ярко демонстрировать эмоции он умел.
– После всех твоих заслуг и того, что ты собираешься сделать! Это же глупо и неблагодарно.