Элита элит
Шрифт:
Никакого эмоционального баланса и полная неспособность его поддерживать, гормональные сбои, осложнения после различных болезней, неумение купировать последствия неправильного питания… да мало ли причин. А если мне удастся хотя бы часть из них вытянуть на первый уровень антропрогрессии, то они вернут себе все отнятые мной годы, да еще и с лихвой. Что касается остальных, то и они почти все заметно подтянулись. Хотя уровня, сравнимого с первой десяткой, достигли только человек пять-шесть. Ну ничего. Время еще есть. Вытяну всех. А с пятью десятками людей, уже прошедших мою программу, развернуть обучение следующей партии уже из нескольких сот человек представлялось мне вполне выполнимой задачей. Хотя довольно сложной. Пока же надо было переходить к воплощению в жизнь следующего этапа моего плана.
Нашей
Эти склады были гораздо больше тех, на которые мы совершили налет в самом начале нашего боевого пути. А охранялись куда хуже. Всей охраны на них было — неполный взвод, разместившийся в каменном здании караульного помещения, от которого выставлялось всего три поста — два на вышках и один патрульный. Что, впрочем, было вполне объяснимо.
Склад — трофейный, хранящееся здесь вооружение и снаряжение действующим войскам не выдается, следовательно, никакого движения вооружения, имущества и боеприпасов практически нет. Линия фронта отодвинулась далеко на восток. Разрозненные группы бойцов и командиров, представлявшие собой остатки разгромленных и попавших в окружение подразделений и частей Красной армии и в отличие от нас, как правило, передвигавшиеся вдоль дорог и населенных пунктов, поскольку не были обучены организации снабжения в полевых условиях, переловлены. Кого опасаться?
Так что наша задача с этой стороны резко облегчалась. А с другой, наоборот, усложнялась. Ибо здесь было бы разумно провести всю операцию без единого выстрела. Что при имеющемся у нас в наличии снаряжении, вооружении и уровне выучки представлялось мне задачей довольно сложной. Но выполнимой… Продукты питания охранникам, как удалось установить, доставлялись два раза в неделю. По вторникам и пятницам. Так что если всю операцию осуществить в ночь на субботу, в нашем распоряжении оказывалось три дня, в течение которых мы могли полностью распоряжаться захваченным военным имуществом. Да тут на дивизию оружия и боеприпасов вынести можно!
И я начал готовить операцию.
Следующим вечером, после занятий и сеанса иглоукалывания, ко мне подсел Кабан.
— Товарищ командир, а что это вы делаете?
— Самострел, — ответил я, продолжая мерно работать ножом. Ложе надо было выстругать очень гладко. Не хватало еще, чтобы в самый ключевой момент стрелок смазал, наткнувшись пальцем или щекой на занозу.
— А зачем он? — удивился Кабан.
Я усмехнулся. Вот и здесь то же самое. Вечное преклонение перед технологией. Нет, технологии, конечно, вещь прекрасная, но самое главное оружие любой армии — человек.
— Скажи, Шабарин, а может ли солдат, вооруженный только ножом, уничтожить танк?
— Ну вы тоже скажете… — расплылся в улыбке Кабан.
— Не торопись, — прервал я его. — Подумай над условиями задачи.
Кабан задумался. Слава богу, я уже успел приучить их относиться к своим словам внимательно.
— Ну не знаю, — спустя минуту отозвался Кабан, — то есть мне кажется, что нет, но раз вы так спрашиваете…
— А между тем при заданных условиях я бы, например, предпочел оказаться бойцом с ножом, чем членом экипажа танка, — сказал я, прекращая строгать и поднимая ложе будущего самострела на уровень глаз, чтобы проконтролировать чистоту обработки. — По нескольким причинам. Поскольку в условиях задачи не задано время, за которое танк должен быть уничтожен, и условия, при которых это необходимо сделать. Зато точно определено, что и танк и солдат, вооруженный ножом, действуют в одиночку. Единственное условие, при котором танк сильнее солдата, это если они расположены друг напротив друга в пределах надежной видимости на ровной, как стол, открытой
Я окинул взглядом своих людей, успевших окружить нас с начала разговора плотным кольцом, и, усмехнувшись, продолжил:
— Затем, опять же сообразуясь с уровнем своей подготовки и конкретной ситуацией, солдат с ножом сможет уничтожить весь экипаж — поодиночке или группами, а уж потом решить, что делать с танком. Оставить ли его себе или уничтожить. У танка имеется горючее, в снарядах и патронах — порох и взрывчатка, а также взрыватели, капсюли, электрическая система с аккумулятором, детали которой можно использовать для инициации взрыва, — короче, много всего, чем его же, родимого, можно уничтожить. В итоге один человек, вооруженный крайне примитивным оружием, уничтожает целую группу, вооруженную высокотехнологичным и чрезвычайно мощным оружием. А все почему? Потому что, чем бы ты ни был вооружен и где бы ты ни находился — в лесу с ножом или в ДОТе [2] с пулеметом, — у твоего оружия и твоего положения всегда будут не только преимущества, но и недостатки. И твоя главная задача не упиваться своим преимуществом, что, — я вздохнул, — к сожалению, очень часто и происходит, а не позволить противнику воспользоваться твоими недостатками. Ибо если это произойдет, никакие преимущества тебе не помогут. — Я замолчал.
2
ДОТ (долговременная огневая точка) — мощное защитное сооружение из земли и бетона.
Некоторое время вокруг висела гулкая тишина. А потом Римозов удивленно произнес:
— Так, выходит, вы нас именно этому и учите.
— Чему? Скажи! — заинтересованно вскинулся я.
— Ну… по полной использовать преимущества своего оружия и положения и… не давать шанса врагу воспользоваться их недостатками.
— Молодец! — удовлетворенно кивнул я и обвел своих подчиненных веселым взглядом. Если уж они начали формулировать такие обобщения, значит, дело идет очень хорошо. Ух, и дадим же мы скоро жару!
— Что же касается самострела, — вновь заговорил я, — то у всего высокотехнологичного оружия, которое у нас есть, имеется один в наших условиях очень важный и, к сожалению, неустранимый недостаток. Какой?
Кабан расплылся в улыбке. Мол, нашли, что спрашивать?
— Оно громкое.
— Верно, — согласился я. — И поэтому его требуется заменить на нечто более тихое. Но поскольку новое оружие для вас будет непривычным, чтобы быть уверенным, что вы сможете полностью воспользоваться его преимуществом и не дать противнику ни малейшего шанса обратить себе на пользу его недостатки, прежде чем идти туда, — я указал рукой в сторону склада, — я здесь с вас семь шкур спущу. Понятно?
— Вот уж удивили! А чем вы еще с нами занимаетесь? — хмыкнул кто-то, и все вокруг рассмеялись дружным, но негромким смехом.
На следующий день мы построили себе нечто вроде полигона, устроив в развилке ветвей как раз на высоте вышки подобие огороженной верхней площадки. Там установили мишень и расчистили тропу наряда, вдоль которой по натянутой веревке перемещалась колода, игравшая роль патрульного. Пока мы ждали ночи с пятницы на субботу, я просто замучил весь личный состав жесткими тренировками. Последние два раза получились вполне удовлетворительно. Хотя при таком уровне подготовки, которого мы пока достигли, полной уверенности обрести было нельзя. Все могло пойти наперекосяк от любой случайности, например от того, что какому-нибудь из немцев не вовремя приспичило. Но максимум того, что можно было сделать, я сделал.