Елка и терн. Тетралогия
Шрифт:
Я даже не могу так сказать, потому что они были не просто мужем и женой. Иногда мне казалось, что у них одна душа на двоих. Мой старший брат родился через двести лет после их свадьбы. И еще через семьсот лет родился я. Правда, телепатические способности от отца передались только мне.
– Ничего себе разница между братишками!? – удивилась я.
– Элвары живут по две тысячи лет, для нас это не разница, а так, мелочи. – пояснил Тёрн.
Я только вздохнула. Мне такая разница не светит. С другой стороны,
– Именно, – подтвердил Тёрн. – Двое детей – это максимум того, что может родить элваресса. В чело-веческих семьях женщина может рожать хоть каждый год, пусть даже половина детей и умирает не по-взрослев. Мы же тщательно оберегаем каждого ребенка. И вообще, рождение ребенка для нас праздник. К сожалению, Создатели не позаботились о том, чтобы мы могли размножаться быстрее. Или не успели. Теперь этого уже никто не узнает…
Только под утро элвар, наконец, утомился и уснул. Я прилегла на соседнюю кровать и провалилась в тяжелый глубокий и черный сон, больше похожий на беспамятство.
Кто-то позвал меня по имени. Я попыталась открыть глаза. Под веки, словно песка насыпали.
– Ёлка, просыпайся! Уже семь утра!
Рядом с кроватью стоял Тёрн, одетый, умытый и вполне довольный жизнью. Мне сразу захотелось его чем-нибудь стукнуть.
– Ты словно сутки спал!
– Я успел отдохнуть.
– А я нет. Отвернись, дай мне спокойно одеться.
Элвар скользнул по мне взглядом.– Хорошо выглядишь, Ёлка. Никогда не думал, что у тебя такие симпатичные ноги.
Я подошла к зеркалу и вздрогнула. Может, мне в таком виде и отправиться на войну? Я бы там всех воинов перепугала, лошади бы в обморок попадали. Волосы не дыбом, а быдом, морда опухшая, с синяками под глазами. В данный момент самой привлекательной моей чертой была полупрозрачная ночная рубашка с кружевом. А что касается ног… Интересно, где этот мерзавец ноги разглядел? На них же живого места нет! Сплошные синяки, царапины и ссадины. Если бы Тёрн не читал мысли, он точно бы получил у меня парочку затрещин за издевательства.
– Я не издевался! – возразил, отворачиваясь элвар.
Я запихнула рубашку в шкаф и натянула стандартный комплект одежды. Брюки, сапоги, рубашка на-выпуск, пояс, плащ. Все веселого черного цвета. Давно хочу вышить на плаще золотом череп и скре-щенные кости. И надпись: 'не лезь – убью'. Было бы то, что надо. Волосы разодрались за десять минут с помощью магии, я кое-как заплела их в косу и завязала веревкой.
– Я готова. Идем?
– Надо же! Ты первая женщина в моей жизни, которая не собирается по три часа кряду.
– Тебе крупно не везло в жизни. И потом, я ведь на войну, а не на бал.
– Будем надеяться, что
Я только пожала плечами. Самая мерзкая особенность моего организма – это притягивать к себе разные приключения. Если я не попаду на войну, то наверняка война придет ко мне. И еще неизвестно, что хуже. Я резко распахнула дверь и едва не попала ей по лбу директору.
– Ёлка, сапогом тебе на хвост!!! – взревел Антел Герлей.
– Извините, – пропела я, немного сожалея, что не открыла ее на секунду позже. Просто из вредно-сти.
– Простите, Эйверелл, я хотел бы поговорить с Ёлкой, – извинился директор Универа.
– Конечно, – и Тёрн прикрыл за собой дверь.
– Садись, – кивнул директор.
Я уселась на кровать, директор присел на краешек кресла.– Так. Ну, вчера я тебя, поганку достать не мог.
– А сегодня может, и не надо?
– Надо. Ёлка, ты наглая, гнусная, упрямая, безмозглая соплячка!
– Знаю.
– и в следующий раз твоя глупость может так просто не обойтись! Ты хоть понимаешь, что была на краю гибели?
– Да. Если бы не Тёрн – нас бы точно убили.
– То-то же.
Ведун внимательно вгляделся в меня, а потом плюхнулся рядом на кровать и сгреб меня в объятия.
– Спасибо, малышка. Ты нас всех очень выручила.
От мантии пахло мятой и лавандой, объятия были теплыми и дружескими и я на миг расслабилась. Ткнулась Директору куда-то под мышку, ощутив себя ребенком. Да так и было, в принципе. Рядом с его опытом, знаниями, мудростью, силой…
Хлюпнула носом.– Я сама потом так пожалела, что сбежала…
– Глупенькая. Ты нас всех выручила. Но очень прошу тебя больше так не делать.
– Хорошо. Я постараюсь…
– я не возражаю против твоих шалостей. Они, как правило, безвредны. Хоть и не безобидны.
– А на обиженных воду возят…
Директор потрепал меня по отросшему загривку, несильно дернул за косу, заставляя отодрать нос от его мантии.
– Лично им об этом скажешь?
– Лучше я еще раз в горы съезжу.
– то-то же. Ладно. С меня причитается.
– В каком виде?
– Сочтемся. Элвара своего успокой, а то он сейчас сопением двери снесет.
Дверь распахнулась.– Принцы не подслушивают, а осведомляются.
– А Директора не лупят их посохом по загривку, а проводят разъяснительную работу.
– Вы бы ее с личным составом провели. Если у вас нет предателя то я Основатель.