Эльминстер в Миф Дранноре
Шрифт:
Эл поймал себя на том, что трясет головой, пытаясь прояснить ошеломленное сознание. Сквозь внезапно выступившие слезы он разглядел, что молнии наконец-то добрались до сферы и даже уже касаются ее стенок. Он приготовился к новой вспышке огня.
Сначала принц попытался припомнить, как выглядел только что виденный им знак, и символ опять пронесся в его голове во всем своем замысловатом великолепии. Ну что ж, неплохо. Затем надо коснуться камня и подумать о том, что, пока громко зовешь Мистру, можно снова принять облик женщины. Такой перемены будет достаточно, чтобы снять путы этого ненадежного эльфийского
Маска – гордый эльф с высоким, холодным голосом, который он слышал раньше, Эл был в этом уверен… Но где?
Даже если бы он выяснил, кто носит маску, ну и что тогда? Выяснение лица и имени – это немного значит, когда ты мало или совсем ничего не знаешь о характере их владельца. Для эльфа, рожденного и воспитанного в Корманторе, знание имени таинственной Маски могло быть настолько же полезно, насколько и смертельно опасно. Для Эльминстера оно стало бы пустым звуком.
Аталантарец подозревал, что его совершенное незнакомство с королевством и было самой большой ценностью в глазах этого эльфийского колдуна, и поэтому решил как можно меньше показывать свои силы, преуменьшать даже умение обращаться с кийрой.
Кто бы мог подумать, что потрясенный человеческий разум может постичь и удержать в себе хранившуюся в кийре память? Более того – способен без посторонней помощи хранить ее и после того, как самоцвет исчез?
– Взгляните мне в глаза, – скомандовал Маска. Эл вовремя поднял взгляд, чтобы заметить руку с длинными пальцами, сделавшую повелительный жест. Сфера взорвалась пеленой ярких искр, вспышкой света и высоким мелодичным звуком.
На мгновение Элу показалось, что он падает, а потом возникло ощущение болезненной пульсации, как если бы угри крутились в его внутренностях, как если бы искры проникли в самую сердцевину его тела.
Опять вспыхнул огонь, и его охватила оглушительная боль возникающего бытия.
Эльминстер закинул голову и закричал – звук эхом отразился от высоких сводов над головой. На этот раз он падал нешуточно, но был грубо подхвачен сетями.
Сети заклинаний сами скручивались и сплетались вокруг него дымными спиралями. Принц попал в их сплетение, а вещество, из которого они были сотворены, заливало ему нос и рот, душило его.
Молодой человек давился, корчился, его чуть не вытошнило, в горле стоял комок. Потом все прошло, а он оказался на коленях на холодных каменных плитах пола. Не так далеко в воздухе над ним стоял эльфийский маг, глядя вниз на него с улыбкой превосходства.
– Поднимайтесь, – холодно приказал Маска.
Эл решил схитрить. Притворившись оглушенным, он спрятал лицо в руки и застонал, но даже не попытался встать.
– Эльминстер! – рявкнул эльф, но человек тряс головой, бормоча что-то неразборчивое.
Вдруг принц почувствовал что-то горячее в голове, похожее на жар, текущий вниз по шее и плечам. Его куда-то неодолимо поволокло, руки и ноги начали подскакивать и дрожать. Эл подумал, что с этим какое-то время можно бороться, но, чем сопротивляться, лучше казаться полностью покоренным. Он поспешил встать на ноги, в ту позу, в какую его поставил Маска, – вытянув обе руки, словно для того, чтобы на них надели кандалы.
Эльфийский волшебник встретил взгляд Эльминстера. Глаза мага были очень темными и очень безразличными, а
На этот раз он сдался сразу, и эльф махнул ему, заставив своего пленника широко развести руки, а потом крепко шлепнуть себя по лицу.
Больно. Принц потряс онемевшими руками и, вспомнив, как лязгали при пощечинах зубы, пощупал языком губы. Маска снова улыбнулся:
– Кажется, ваше тело довольно хорошо получилось. Пойдемте.
Эл вдруг обрел полную свободу движений, тело полностью ему повиновалось. От всяких намерений нанести ответный удар он отказался и кротко, со склоненной головой последовал за магом. Спиной он чувствовал, что за ним неотступно наблюдают. Это было неприятное ощущение, но он даже не оглянулся назад, не посмотрел наверх, чтобы обнаружить наблюдающий за ним глаз.
Маска коснулся ничем не примечательной стены палаты заклинаний, и вдруг в стене открылась овальная дверь. Эльф обернулся на ее пороге, чтобы оглядеть своего нового ученика сверху донизу, и позволил себе медленную, холодную, торжествующую улыбку.
Эл решил принять ее за улыбку любезного приглашения и ответил надлежащим образом, хоть и робко. На это эльфийский маг насмешливо качнул головой и отвернулся, согнув одну руку в подзывающем жесте.
Тщательно следя за тем, чтобы на лице оставалось восторженно-нетерпеливое выражение, Эльминстер поспешно последовал за ним. Слава Мистре, учение обещало быть долгим.
Лунный свет коснулся деревьев Кормантора. Где-то далеко на севере завыл волк.
Откуда-то совсем близко из-за деревьев раздался ответный вой, но нагая, трепещущая эльфийская леди, которая бесцельно и бессмысленно ползла вниз по заросшему склону, этого, казалось, не услышала. Она немного соскользнула вниз, а остальную часть пути проделала лицом вниз.
Ее волосы сбились в грязную массу, руки и ноги во многих местах казались черными в бледно-голубом лунном свете, там, где они сочились кровью:
Волк выскочил на поросшие мхом камни наверху склона и стоял, обратив вниз горящие глаза. Какая легкая добыча! Он понесся вниз самым удобным путем: спешить было некуда – задыхающаяся, бормочущая женщина никуда не денется.
Когда зверь скачками подобрался ближе, она даже перевернулась на спину, чтобы подставить свою грудь и глотку жадным челюстям, и лежала, купаясь в лунном свете, выкрикивая что-то бессвязное. При виде такого бесстрашия подозрительный волк на мгновение остановился, а потом приготовился к прыжку. После того как горло жертвы будет вырвано, у него еще с избытком останется времени, чтобы настороженно принюхаться, если где-нибудь поблизости есть кто-то из ее породы.
Лесной паук, который уже некоторое время осторожно пробирался поверху следом за рыдающим эльфом, при виде волка попятился и спрятался. Возможно, этой ночью удастся добыть даже две кровавые пищи, а не одну.
Волк прыгнул.
Симрустар Аугламир так никогда и не увидела одинокую светло-голубую звезду, сверкнувшую над ее раскрытыми губами. Как не услышала и испуганного, резко оборвавшегося визга волка, как и опустившейся вслед за этим тишины.
Несколько шерстинок из волчьего хвоста – вот и все, что от него осталось, – плавно опустились на ее бедро. И тут кто-то невидимый произнес: