Эмбер. Чужая игра
Шрифт:
– Как дальше? – удивляется она. – Элементарно! Преврати мою нить жизни в поток мироосознания. Не скупись. Пусть он потолще будет. А теперь плавно протяни через него нить Паолы. Выведи ее из зацепления с моей. Вот так! Теперь – мой поток снова в нить. Вот и все!
И на самом деле просто.
До ночи классифицирую и раскладываю по полочкам все, что знаю о волшебстве. Манипуляторы Логруса, связь и перемещение через козыри по-видимому, можно объяснить с научной точки зрения. Это все – разновидности нуль-транспортной системы. Игру с энергиями, как правило, тоже можно. Но есть вещи, которые ни в одни ворота… Например, как я, играя с отражениями, завтрак готовлю. И не надо говорить, что в основе тот же принцип манипулятора Логруса, только растянутый
ИГРА ПО-НАУЧНОМУ
– … порвала та-акую блузку. Прямо по шву.
– Горе ты мое! Зашей, – советует Паола.
– Я не умею, – огорчается Гилва.
– Снимай, научу.
– Дан, знаешь, что мы в лавке видели? СахАрный песок! Паола говорит, это пустыня такая, – хвастается Гилва.
– На этот раз мимо. Не сахАрный, а сАхарный. Сладкие кристаллы, по-вашему, – огорчаю я ее. – Этот ляп не защитывается.
Мы переселились в Санкт-Петербург, который совсем недавно был Ленинградом. Так недавно, что все еще расположен в центре Ленинградской области. Обосновались на Большом проспекте Васильевского острова. Видимо, мое подсознание очень небрежно работало с отражениями, потому что на каждом шагу девушки сталкиваются с накладками и нелепостями. По телевидению на полном серьезе передаются астрологические прогнозы. Кондукторы в трамваях и автобусах ГЛАЗАМИ проверяют магнитную полосу на единых проездных билетах, которые показывают им пассажиры. Вчера Гилва зашла в магазин, купила кусочек сыра за 18 рублей. Протянула продавцу 20 рублей в местной валюте. Получила 2000 (!!!) рублей сдачи. С каменным лицом вышла из магазина и больше в товарно-денежные отношения не вступала. Пользовалась манипуляторами Логруса.
Я наколдовал себе лабораторию в одном институте, где исследуют меня. Если отрицательный результат считать результатом, то мы продвинулись далеко вперед. В этом мире очень четко и стабильно выполняются все физические законы. Пока рядом нет меня. На меня законы не действуют. Запросто с седьмой линии Васильевского острова попадаю на Московский Арбат. Пройдя пару проходных дворов, выныриваю в старом Таллинне. Стараюсь, чтоб мои фокусы не отражались на местном населении, но иногда забываюсь. Позавчера, например, сели с Паолой в автобус. Чисто машинально сократил маршрут – с Большого проспекта проложил Путь через Неву сразу на Невский проспект. На водителя воздействовал, а на пассажиров – забыл. Какой шум поднялся! Те, кто пролетел мимо своей остановки, вопили, что это безобразие. Что водитель – козел по определению – не открывал двери и изменил маршрут. Другие, которые ехали дальше, кричали на первых, что спать меньше надо, что машина шла по маршруту со всеми остановками. Но больше всего волнений доставила Гилва. Пару раз видел ее с каким-то молодым человеком. Это нормально. Но как-то вечером к ней привязались три милиционера по поводу кинжала на поясе. Обозвали лицом кавказской национальности. Гилва положила их машину на бок, а оружие – два автомата и три пистолета – забрала себе. Милиционеры тащились за ней два квартала, ныли и просили отдать табельное оружие. Удивленная их упорством, Гилва вызвала по козырю меня. Прямо из-за стола, в домашних тапочках. Пожурив для порядка Гилву, я велел ей отдать оружие представителям власти, а самих представителей отругал за приставание к девушкам и посоветовал не связываться с альфой, бэтой, гаммой, омоном, спецназом, десантом и морской пехотой. Потом, по козырю Паолы вернулись домой – это чтоб они нас не выследили. Все равно видели, как я из воздуха появился. Но, судя по всему, это было не единственное приключение Гилвы, потому что по городу поползли слухи о появлении Геллы со шрамом на шее, об исчезновении товаров с витрин магазинов, о появлении говорящих котов, а значит, где-то в городе поселился сам Воланд. Будут назначены выборы королевы ведьм, и скоро ожидается бал Сатаны. Все признаки налицо. Люди исчезают и появляются в других городах, магнитные бури бушуют с такой силой, что Windows-95 зависает поголовно во всех компьютерах, а такой
– И распахнулись стены узилища! – доносится из коридора. Это Гилва с Паолой, веселые и возбужденные, возвращаются с прогулки. Если веселые, наверняка нахулиганили. Лучше не расспрашивать.
– Скажите честно, в милицию вы не попадали?
– Как ты узнал? – изумилась Паола. – Но мы делали все, как ты велел. Никого не обижали, честное слово! Поперек слова никому не сказали…
– Не верю.
– Ну я ему сказала, что это моя шпага, и пусть на нее глаз не кладет, мент позорный, свою иметь надо, и что пусть не жрет в два горла, и нефиг…
– Продолжай, продолжай.
– А он говорит, что мы нарушили право. А я ему – что мое право – на кончике моей шпаги! А он – что мы будем платить штраф, или не будем, и что пусть Гилва перестанет ходить из угла в угол. Только уже поздно было!
– Что поздно?
– Гилва уже его костюм в золотой превратила! Пусть подавится, жадный! Вот смеху было! Сидит он за столом – и пошевелиться не может. Сюртук – золотой, штаны – золотые, ботинки – золотые. Носки – и те золотые. Даже стул под ним – золотой!
– Не сюртук, а пиджак. Дальше что?
– Он как завопит! А мы сидим скромно, в уголке. Две испуганные мышки. Народу набежало! Нас поскорее в маленькую комнатку с железной дверью отвели и на ключ заперли. Тут Гилва и говорит: "А ты знаешь, где мы? Это узилище". А я говорю: "Ах, так! Глаз за глаз, зуб за зуб!" Мы с Гилвой все обговорили и начали вдвоем по комнате кругами ходить. Гилва боялась, что ничего не получится, потому что она вызвала знак Логруса, а я – знак Лабиринта. Но мы следили, чтоб они не сближались, и все вышло в лучшем виде! Мы им во все окна и двери решетки вмуровали. Из кованого железа, в два пальца толщиной! Ни войти, ни выйти!
– А сами как вышли?
– Через дверь. Прямо на улицу. Потом дверь заделали, чтоб как раньше, стена была. А там уже машин наехало… Большие красные. Еще большие, зеленые. Маленькие белые. Все бегают, суетятся! Потом еще машины приехали, люди стали решетки огнем резать. Как бы не так! Мы такое железо наколдовали, что его пламя ада не возьмет! Тогда они стали дыры в стенах долбить. А мы ушли домой!
– Паола, иди ко мне, сядь на колени. Вот так, умница. Сейчас я начну тебе ухи крутить.
Паола взвизгнула от такого коварства и отскочила в угол.
– За что?!
– Я же говорил: с оружием из дома – ни ногой!
– То оружие дома! Ты не велел, я не брала. А эту шпагу я сама наколдовала!
Дальше начинаются всхлипывания, неясные упреки, намеки на то, что кое-кому все можно. А в Эрмитаже даже конные рыцари по залам дозором ходют.
– Ты их видела?
– Вот еще! Кланяться! Это они мне кланяться должны.
– Так видела, или нет?
– Ну что ты привязался?
Гилва отлипла от дверного косяка, плюхнулась в мягкое кресло и прикрыла ладонями лицо. Только по вздрагиванию плеч понял, что она смеется. Паола растерянно оглянулась на подругу.
– По закону они меня должны приветствовать. Я Лабиринт прошла…
– На мне проехала, – вставляю я.
– … мне любой рыцарь должен дорогу уступать. Но вдруг они меня не узнают? Я же как простолюдинка одета. Это пока докажешь дуболомам – до смертоубийства дойдет. А убивать ты запретил. Ну, я, как их увидела, Гилву за руку – и шмыг в другой зал. Чтоб не встретиться.
– И начали мы бегать по крутым лестницам и узеньким коридорам, – все так же, не отнимая рук от лица, прокомментировала Гилва.
– Понятно… Понимаешь, Паола, в рыцарском зале Эрмитажа стоят чучела лошадей. А на них посадили чучела рыцарей. Они там сто лет стоят.
– Ну и глупо! Ну и не смешно! – обиделась Паола и надула губки.
– Уже не стоят, Повелитель. Паола с перепугу играла отражениями. Не знаю, как рыцари, но по паркету стучали копытами очень даже живые лошади.
Закрываю глаза и пытаюсь представить, что мог натворить в Эрмитаже даже один рыцарский конь. О, мама мия!