Эмигранты
Шрифт:
Ирина (подходя к столику). Извини, папа... Я не могла раньше.
Глазырин (Линксу). Моя дочь... Ирина.
Линкс (рассматривая Ирину). Очень рад... Очень рад. (Глазырину.) У вас красивая дочь... (Поднявшись, Ирине.) Если не возражаете, мы продолжим вечер в другом месте.
Ирина.
Линкс. Мне тоже. (Уходит с Ириной.)
За ними — Неизвестный.
Дзюбин. Вот и дочь твоя в дело пойдет.
Глазырин. Ну, мы это еще посмотрим! (После паузы, поднявшись.) Идем, Федор Прокофьевич.
Дзюбин (тупо). Куда?
Глазырин. Домой.
Дзюбин. Зачем? Что я буду там делать?
Глазырин (отрывая Дзюбина от стола). Пора, пора. (Поддерживая нетвердо идущего Дзюбина, уходит с ним.)
Звучит песенка «Цыпленок жареный». Официантка убирает посуду. Танцуют пары, Николовы возвращаются к своему столику.
Николова. Ты все слышал, Борис?
Николов. Не все. Но что-то вокруг русского матроса вертелось... (Подзывая Елисеева.) Получите.
Елисеев. Надеюсь, вам у нас понравилось?
Николов. Да, очень уютно.
Елисеев. Бывает, конечно... Перебирают некоторые... Мы их уже по фамилиям знаем... Как господин Дзюбин... Несчастный человек... До сих пор жену себе не нашел... От одиночества пьет.
Николова. А кто это был другой, элегантный?
Елисеев. Иногда бывает у нас... очень вежливый, культурный. Линкс... Господин Линкс...
Николова (Елисееву). Да, симпатичный. (Николову, торопливо.) Нам пора.
Николов. Да-да. (Елисееву.) Извините.
Быстро уходят. Звучит музыка. Танцы продолжаются.
Елисеев (подходит к автомату. Набирает номер). Говорит Елисеев. Болгары ушли...
Появляется Неизвестный. Пальцем подзывает к себе Елисеева. Что-то говорит ему.
Больничная палата. Тумбочка. Окно, за которым синеет небо, виден силуэт пальмы. На постели — Курбатов. Тяжело дышит. Входят Джеймс и Нелли. Прислушиваются. Джеймс подходит к Курбатову. Нелли стоит чуть в сторонке. Джеймс берет у Курбатова термометр, смотрит и стряхивает его.
Курбатов (шевельнувшись). Сколько?
Джеймс. Меньше, меньше.
Курбатов. Сколько?
Джеймс. Все идет нормально.
Курбатов. Но все-таки сколько?
Джеймс. Лежите и молчите. У вас была тяжелая операция.
Курбатов. Дайте воды.
Джеймс (подает стакан с водой, смотрит, как Курбатов пьет большими глотками).
Спокойней, Васья. У вас была тяжелая операция.
Курбатов. Я уже выучил эту фразу наизусть. Что у меня было?
Джеймс. Гнойный аппендицит.
Курбатов. Почему гнойный?
Нелли. А что, у советских людей может быть только обыкновенный? Какой привезли с собой, такой и был.
Курбатов (помолчав). Кто это?
Джеймс. Сестра Нелли. Ее отец делал вам операцию.
Курбатов (Нелли). Подойдите, пожалуйста, поближе. Не вижу вашего лица.
Нелли подходит ближе.
Извините... Хочется знать, кто рядом со мной. Меня все-таки усыпляли?
Нелли. Я вам давала наркоз.
Джеймс, сделав рукой знак Нелли, уходит.
Курбатов. Как ваше имя?
Нелли. Нелли.
Курбатов. А фамилия?
Нелли. Фамилия моя Ряжских.
Курбатов. Нелли Ряжских? Непонятно.
Нелли. Почему ж непонятно? Я русская.
Курбатов. А-а... Русская... Все равно непонятно.
Нелли. Лежите спокойно, Курбатов...
Курбатов (помолчав). Мне что-то снилось. Мама снилась. Она плакала. Потом было море... Солнечный день. Я в Сухуми, у Черного моря...
Нелли. Надо лежать спокойно и не разговаривать.
Курбатов. Мне кажется, где-то шелестит пальма.
Нелли. Это здесь, за окном.