ЭмoLove
Шрифт:
— Да не в этом дело! — четко произнес Глеб. — Эмо — это, прежде всего попытка убежать от своего страха перед взрослой жизнью, остаться как можно дольше детьми, спрятаться за этой маской от взрослых проблем, которые неизбежны, ведь мы все по — любому растем. Так что ваше это эмо, прежде всего, возникло от страха. Как, впрочем, и готы, — после паузы добавил он.
— Готы? — усмехнулся Кирилл. — А они от чего прячутся за своими готическими масками, если следовать твоей доморощенной логике? Они чего боятся?
— Смерти! — уверенно ответил Глеб. — Всей их субкультурой движет только одно — детский
— А может, мне стоило помочь? — предложил Кирилл.
— Чего?! — расхохотался Глеб. — Да тебя еще учить всему нужно! Думаешь, ремонт квартир такое простое занятие? Да иду я! — вновь крикнул он. — Давай, пока! Марике приветик! Завтра созвонимся!
И он положил трубку. Но телефон тут же зазвонил вновь. Это была Настя.
— Хэлло, дарлинги! — сказала она. — Чего делаем? А твой братан прикольный чел! Мне понравился! Я ему недавно звонила. Но он сегодня сильно занят, рабочий класс! — затараторила она. — А мы тут тусить собираемся. Хотите с нами?
— Не знаю, — растерянно ответил Кирилл. А где?
— У парня одного из наших, — сообщила она. — Квартира свободна, предки в Таиланд вчера свалили на пару недель. Давай дрес [23] пиши! А чего вы вчера так рано свалили? Классно было! Мы до трех ночи тусили! Ну чего, пишешь?
23
Дрес — сокращенно адрес.
Кирилл достал из сумки блокнот и ручку и записал адрес, но точно ничего не обещал.
— Короче, подваливайте с Марикой через пару часов. Все как раз соберутся.
— А купить что-нибудь нужно? — поинтересовался он. — Ну там торт или сок.
Настя замолчала, потом громко расхохоталась.
— Вот она, провинция! — заметила она, когда успокоилась. — Еще остались хорошие манеры. Да не нужно ничего!
Она положила трубку. Кирилл бросил телефон в сумку и лег на спину. Ехать ему никуда не хотелось. Он подумал, что было бы хорошо провести сегодня весь день в квартире, устроить что-нибудь типа романтического ужина. После нервной вчерашней ночи хотелось покоя, уюта, нежности. К тому же он никогда раньше не жил в таких условиях. В отличие от Марики, которая постоянно ездила куда-нибудь с родителями и при этом жила в лучших гостиницах, и пансионатах, он в каникулы бывал только в деревне у бабушки и пару раз съездил к Глебу. Но жил всегда у него в маленькой съемной комнате. Кирилл машинально погладил шелковое бежевое белье с тигриными узорами, на котором лежал, посмотрел на деревянное полированное изголовье кровати, выточенное в виде силуэта пантеры, перевел взгляд на огромное зеркало на стене, рама которого была обита леопардовой шкурой.
Дверь в этот момент приоткрылась, и появилось раскрасневшееся лицо Марики.
— А, ты тут! — улыбнулась она и вошла в спальню. — А я тебя потеряла! Но хорошо, когда есть возможность жить в такой большой удобной квартире!
— Я тоже про это только
— Ага! — кивнула она и села рядом.
Ее футболка задралась, обнажая гладкие круглые колени. Кирилл задержал взгляд на двух практически одинаковых маленьких родинках. Одна была на колене левой ноги, а вторая чуть выше колена правого.
— Надо же, — тихо проговорил он, — я только заметил эти родинки!
И он провел по ним пальцами. Она поежилась, свела колени и тихо засмеялась.
— Щекотно, — сказала она.
— Щекотки боишься? Значит, ревнивая! — улыбнулся он. — Так в народе говорят!
— А ты будто нет? — спросила она и забралась пальцами ему в подмышки.
— Марика! — расхохотался Кирилл и опрокинулся на спину. — Прекрати!
Но она упала на него и начала ерзать всем телом, продолжая щекотать. Он залился смехом, вертясь под ней и пытаясь освободиться. Они запыхались от борьбы и смеха. Наконец Кириллу удалось перевернуть ее и подмять под себя.
— Ну, сейчас ты все узнаешь! — задыхаясь, проговорил он, глядя ей в смеющиеся глаза. — Защекочу!
— Ой! — вскрикнула она. — Отпусти!
И попыталась столкнуть его с себя. Кирилл вдруг замер, его губы перестали улыбаться, глаза закрылись. И он начал целовать ее. Она обхватила его за шею, подставляя лицо. Их губы встретились. Поцелуй был долгим. У Марики начала кружиться голова, и она выпустила Кирилла из объятий. Он отодвинулся и посмотрел на нее. Его глаза сияли, и Марика замерла, погружая в них взгляд.
— Люблю тебя, — шепнул Кирилл.
— И я тебя, — ответила она.
Марика увидела, как влага заполняет его глаза. И вот слезинки сбегают по его длинным пушистым ресницам и прозрачными каплями падают ей на лицо. Одна капелька попала ей на губы, и она машинально слизнула ее, почувствовав вкус соли. Кирилл сполз и сел на край кровати, повернувшись к ней спиной и ссутулившись. Марика обняла его сзади, прижавшись щекой к разлохмаченным прядям, прикрывающим шею.
— Люблю тебя, — тихо повторила она.
— Я так боюсь, что все это закончится! — прошептал он. — Ужасно боюсь! Все слишком похоже на виртуал. В реале такого просто не может быть!
— Никогда это не закончится! — уверенно ответила она и села рядом, заглядывая ему в лицо.
— Ты поговорила с родителями? — спросил он после паузы.
— Ага, причем с обоими. Вначале маме позвонила. Она сказала, что отец тоже ждет моего звонка. Я потом и ему набрала. Короче, получила наставления в двойном размере.
— Марика, скажи честно, как они относятся к тому, что мы встречаемся? — глухо проговорил Кирилл. — Я никогда тебя об этом не спрашивал, добавил он и опустил голову.
— Знаешь, у меня классные предки, — ответила она. — И ничего такого, о чем ты наверняка думаешь, они против тебя не имеют.
— Не находишь это странным? — спросил он и повернулся к ней. — По их меркам, мы не пара ни разу. К тому же из-за меня ты затусовалась с эмо. Это их не напрягает?
— Они оба знают, что я хочу этого! — задорно проговорила Марика. — Хочу! А я привыкла, что все мои желания исполняются.
Кирилл вздохнул и вытер глаза.
— А нас в гости пригласили, — сообщил он и встал. — Вот думаю, почему бы и не пойти?