Эмпирия. Неправильная сторона
Шрифт:
Глава 28
Я помню, что кричу настолько громко, что ощущаю в горле привкус крови. Перед глазами вспышки, мозг лихорадочно борется с тем, чтобы не потерять сознание. Картинка перед глазами становится набором неразборчивых кадров.
Помню, как бросилась к Освальду и потянула его обратно к, отключённому, минуту назад, генератору. Я умоляла включить его снова. Только зачем? Ведь я своими глазами видела, как Дерека засосало в дыру.
Его там больше нет.
Его нет.
С новым криком я сползла по стенке на пол, смутно различая лица напуганных людей, в том числе
«Ну давайте, — думала я, — упрекните меня хоть в чём-то, и я тут же обрушу на вас всё свое горе!».
Но они молчали: стояли и, не понимая, что происходит, смотрели на меня шокированными глазами.
— Дерека затянуло, — услышала я хриплый голос Кита и это окончательно добило меня.
Я кинулась на него с кулаками и забарабанила в грудь.
— Почему ты ему не помог?! — вопила я. — Почему?! Ты был у него в долгу! Почему не остановил лифт?! Почему позволил ему остаться?! Это ты виноват! Это из-за тебя его убили!
Я оттолкнула его и убежала прочь. Кто-то побежал за мной, наверное, Кит, я прибавила ходу и, выбежав на лестничный пролёт, заперла дверь. Её скоро отопрут, но у меня есть время чтобы забиться в тёмный угол одного из заваленных мебелью кабинетов на четвёртом этаже и постараться замолкнуть, чтобы никто меня не нашёл.
Но почему так отчаянно хочется кричать?..
Сердце просто растоптано, уничтожено, на его месте поселилась боль, нескончаемая, убивающая. И мне стыдно при одной мысли, что даже потеряв маму со мной не происходило ничего подобного.
Он не мог уйти, он не мог так со мной поступить. Ведь мы даже не поговорили. Почему я такая дура?! Почему только сейчас до меня дошло, что я давно его простила, что я хочу, чтобы он был рядом. Что мне не важно, кем он был раньше, не важно какие ошибки совершил, мне важно только то какой он сейчас, какой он со мной. Но из-за моей глупости, из-за моего эгоизма, Дерек никогда об этом не узнает!
Что с ним сейчас происходит? Через какие ужасы ему предстоит пройти? Всё что я знаю о стражах пространства, только то, что попасть в чёрную дыру страшнее смерти, там тело жертвы вынужденно существовать в пределах собственного разума, надеясь, что и этому скоро придёт конец. Но что если в случае Дерека, всё оказалось ещё хуже? Ведь его тело — Сосуд. Получается, что ему придётся существовать запертым даже не в своём собственном теле, а в искусственном. А что будет с его настоящим телом, навсегда лишённым разума? Что если оно уже погибло? Я не знаю всего этого, но точно знаю, что потеряла Дерека навсегда.
Новый приступ истерики разорвал грудь, я обняла руками колени и повалилась на бок, свернувшись калачиком.
Я не представляю, как смогу жить без него…
Я не смогу жить без него.
Спустя несколько часов, я поняла, что начинаю сходить с ума, не понарошку, на самом деле. Надо срочно что-то сделать, или я просто задохнусь. Я сбила со стола хрустальную вазу и крепко сжала в ладони осколок. На пол закапали чёрные капли и неожиданно мне стало легче, я поняла, что всё ещё жива. Что моя главная битва всё ещё впереди, что теперь мне как никогда нужно стараться пройти игру не только ради человечества, а ещё ради Дерека! Чтобы добраться до Совета и отомстить за его смерть! Разорвать их всех на мелкие кусочки! И я сделаю это, клянусь!
Последние мысли слетели с губ тихими словами. И я поняла, что не умру до тех пор, пока не сдержу обещание.
Через пол часа я всё же заставила себя подняться на ноги и в полубреду поплелась к выходу.
Проходя мимо обеденной я услышала звон бутылок и поспешила убраться в спальную комнату.
Я с головой залезла в холодный спальный мешок Дерека и с силой закрыла глаза: распухшие веки будто окаменели. А затем ещё одна болезненная мысль пришла в голову — Дерек исчез и даже ничего от себя ни оставил. У меня ни осталось ни одной крохотной вещицы, которая могла бы хоть чуть-чуть согревать покалеченное сердце.
Из глаз снова заструились слёзы. Но я была не одна. Из соседнего спального мешка доносилось приглушённое всхлипывание. Странное чувство: сейчас мы ощущаем себя одинаково погано. Малия тоже оплакивает Дерека.
Когда я проснулась за окнами только светало. В голове забивали сваи, язык стал наждачной бумагой, а глаза настолько распухли, что я с большим трудом смогла приоткрыть маленькие щёлочки.
Малия мирно спала, её лицо было мокрым от слёз, видимо уснула она недавно, а вот Кита уже не было, или ещё… Его я нашла в обеденной комнате в окружении горы пустых бутылок, он уткнулся головой в стол и тихонько похрапывал. Сейчас я жалела, что выставила его виноватым.
Я не знала куда шла, просто бродила по коридорам пятого этажа то туда, то сюда. Остановилась ненадолго напротив большого круглого окна, чтоб посмотреть, как над кронами деревьев поднимается солнце и снег на их верхушках начинает сиять будто алмазы.
Пройдя мимо кабинета с маленьким серебристым шариком под колпаком, я наткнулась на Вогана с Клодом, скорее всего они пришли отключить генератор. С ними я даже не поздоровалась, не уверена, что вообще сейчас способна выдавить из себя хоть слово. Интересно, как они поступили с Освальдом? Наказали ли за то, что он без их согласия украл для нас канистру с бензином?..
Через час бесполезного скитания, я таки уговорила себя сходить умыться, чтобы хоть немного снять опухоль с глаз. От холодной воды и вправду стало полегче, но отражение в зеркале было настолько ужасным, что в ближайшие сутки ему вряд ли что-нибудь поможет стать более привлекательным.
Ноги сами понесли меня на крышу, дышать там было легче. Усевшись на холодном снегу, я обняла руками колени и уставилась вдаль. Что делать дальше, куда идти, я не знала… Может просто сбежать от всех? Стать одиночкой? Теперь, мне кажется, я смогла бы выжить. Но как же Кит, мы ведь команда? Если разделимся, то шансов выигрывать на дуэлях заметно поубавится. Мы не сможем общаться и придумывать планы, а значит и шансов пройти игру до конца у меня почти не будет. А я должна это сделать, ради Дерека…
Снег сзади захрустел, инстинкты никуда не пропали и спустя секунду Киккаре уже был готов ударить гостя, но моя рука также быстро опустилась.
Это был Эрик. Выглядел он лучше, чем вчера, переодел свои лохмотья в костюм военного окраса, чёрные от грязи волосы вновь стали светло-русыми, только огромные синяки под глазами и высохшее лицо были всё теми же.
— Мне сказали, я найду тебя здесь, — неуверенно промямлил он, переминаясь с ноги на ноги.
Я уставилась вдаль, говорить просто не могла.