Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

Гегель Георг Вильгельм Фридрих

мнимое познание. К такому познанию следует и относиться чисто исто-

16

рически и подвергать его с внешних сторон ученому критическому

разбору, ибо к его внутреннему содержанию не может быть

серьезного отношения. Представители этой точки зрения пошли так же

далеко, как Пилат, римский проконсул, который, услышав из уст

Христа слово истина, ответил вопросом: что есть истина? — вопросом,

имевшим тот смысл, что он, Пилат, решил эту

проблему и знает, что

не существует познания истины. Таким образом то, что искони

считалось наиболее недостойным и презренным, отказ от познания

истины, возведено нашим временем в высший триумф духа. Сначала,

при своем возникновении, отчаяние в силах разума еще

сопровождалось печалью и скорбью, но вскоре нравственное и религиозное

легкомыслие, к которому присоединилось поверхностное и плоское

знание, называвшее себя просвещением, открыто и спокойно

признало бессилие разума и высокомерно возгордилось совершенным

забвением самых высоких интересов духа. Наконец, так называемая

критическая философия дала этому неведению вечного и

божественного возможность придерживаться своей позиции с чистой совестью,

так как эта философия уверяет, будто ей удалось доказать, что мы

ничего не можем знать относительно вечного и божественного. Это

мнимое познание даже дерзнуло присвоить себе название философии, и

ничего не могло быть желаннее для поверхностных умов и

характеров, ничто не было столь охотно принято ими, как это учение о

незнании, благодаря которому их собственная поверхностность и пустота

оказывались чем–то превосходным, желанною целью и результатом

всех интеллектуальных усилий. Что мы не знаем истины и что нам

дано знать одни случайные и преходящие, т. е. ничтожные, явления, —

вот то ничтожное учение, которое делало и делает наиболее шума и

которое господствует теперь в философии. Можно сказать, что с тех

пор, как философия начала развиваться в Германии, она никогда еще

не находилась в столь печальном положении, ибо никогда еще такое

воззрение, такое отречение от разумного познания не достигало столь

широкого распространения, и не обнаруживало столь громадных

притязаний. Это воззрение составляет наследие предшествующей эпохи и

находится в разительном противоречии со здоровым, вновь возникшим

субстанциальным духом нашего времени. Эту зарю нового здорового

духа я приветствую, ее я призываю и я делаю дело этого нового духа,

утверждая, что философия должна обладать содержанием, и развивая

перед вами это содержание.

Главным же образом я обращаюсь с этим

призывом к юношеству, ибо юность есть та счастливая пора жизни,

16

когда человек еще не находится в плену у системы ограниченных

целей, ставимых перед ним внешними нуждами, когда он способен

свободно отдаваться бескорыстным научным занятиям и когда,

наконец, он еще не подпал под влияние отрицательного духа суетности,

бессодержательности чисто критических исследований. Здоровое еще

сердце дерзает желать истины, а философия живет в царстве истины,

строит его, и. занимаясь ее изучением, мы становимся причастны этому

царству. Все что есть истинного, великого и божественного в жизни,

становится таковым через идею, и цель философии состоит в том, чтобы

постигнуть идею в ее истинном образе и всеобщности. Природа связана

тем ограничением, что она может осуществлять разум только с

необходимостью; но царство духа есть царство свободы. Все, что

объединяет человеческую жизнь, что обладает ценностью и признается

таковой, имеет духовную природу, и это царство духа существует

только посредством осознания истины и права, посредством

постижения идей.

Я смею желать и надеяться, что мне удастся приобрести и

заслужить ваше доверие на том пути, на который мы вступаем. Пока я

могу требовать от вас только того, чтобы вы принесли с собою доверие

к науке, веру в разум, доверие к самим себе и веру в самих себя.

Дерзновение искания истины, вера в могущество разума есть первое

условие философских занятий. Человек должен уважать самого себя

и признать себя достойным наивысочайшего. Какого высокого

мнения мы ни были бы о величии и могуществе духа, оно все же будет

недостаточно высоким. Скрытая сущность вселенной не обладает в

себе силой, которая была бы в состоянии оказать сопротивление

дерзновению познания, она должна перед ним открыться,

развернуть перед его глазами богатства и глубины своей природы и дать

ему наслаждаться ими.

Введение.

§ 1.

Философия лишена того преимущества, которым обладают

другие науки. Она не может исходить из предпосылки, что ее предметы

непосредственно признаны представлением и что ее метод познания

в отношении исходного пункта и дальнейшего развития заранее

определен. Предметы, которые она изучает, правда, те же, что и