Энергия души
Шрифт:
И все эти ярусы были густо населены растениями-паразитами, животными и насекомыми. Многих из них Симур видел впервые. Выходит, не обманывал колдун, когда говорил, что мир за пределами Города гораздо обширнее и сложнее, чем кажется таковым, когда смотришь на него через смотровой лаз в трухлявой коре или крадешься по узкой тропе от одной колонии грибунов до другой. Какие же еще чудеса откроет ему Осгут? И почему, за какие заслуги он выбрал для своих откровений именно его, Симура? Этот второй, действительно важный вопрос мелькнул в его голове и тут же пропал. И неудивительно! Колдун прервал свой изнурительный для юного древолюда бег.
– Вот мы и пришли, – сообщил Осгут. – Заходи. Гостем будешь.
Повертев головой, Симур не сразу сообразил, куда ему следует заходить. А когда догадался, ахнул! Между двумя ярусами висело что-то вроде громадной корзины, только сплетенной не из прутьев, а из толстых сучьев. В некоторых местах корзина была прорезана смотровыми лазами, а вместо ворот в нее вела круглая дырка в днище, куда нужно было взбираться по двум длинным жердям с перекладинами. Такие жерди использовали в Городе только немощные старухи, которые не могли карабкаться по трещинам в коре. Странно, что это нехитрое приспособление было нужно такому ловкачу, как Осгут.
– Это мое обиталище! – сообщил ловкач.
Он подпрыгнул, ухватился за нижнюю перекладину, подтянулся и начал взбираться к отверстию. Симур последовал за ним. Вернее, попытался последовать. Оказалось, что не так-то легко допрыгнуть до перекладины. Осгут оглянулся, сощурил свои и без того узкие глаза и протянул незадачливому гостю руку. Юный древолюд мог поклясться, что рука эта стала вдвое длиннее, хотя и не заметил, чтобы она вытягивалась. Тем не менее он обеими руками вцепился в жесткую ладонь колдуна, и тот легко, как пушинку сдуванчика, поднял Симура к себе. Через несколько мгновений они оба оказались внутри «корзины», такой удивительной, что Симур напрочь забыл о том, что его волновало совсем недавно.
Посреди обиталища рос гигантский дожделодец, чашечка которого уходила вверх и, видимо, выступала над крышей. В нижние мясистые листья его были воткнуты желобки, по ним накопленная вода просачивалась в большую чашу из скорлупы исполинского ореха. Хочешь пей, хочешь умывайся. Вокруг чаши был устроен помост с самой разной домашней утварью. Здесь были плетенки, обмазанные клейковиной, и плошки для еды, и еще какие-то приспособления, которых Симур раньше и не видел. Самое интересное, что такие же помосты оказались и наверху. В них были прорезаны лазы, а к этим лазам приставлены жерди с перекладинами.
Симуру немедля захотелось вскарабкаться по ним, чтобы посмотреть, какие еще диковины ожидают его в этом необыкновенном жилище, но без разрешения хозяина он не осмелился. Между тем Осгут опустился на циновку, разостланную на помосте, и жестом пригласил гостя устраиваться напротив. Когда тот уселся, поджав под себя ноги, колдун пронзительно свистнул. Из темной щели в стене выскользнула живая лиана. В игольчатой листопасти она держала очищенный от скорлупы прыгофрукт. Опустив его в плошку, живая лиана снова исчезла в щели. За нею показалась другая, только эта тащила грибун. За другой – третья, с низкой сушеного флутука.
Живые лианы появлялись одна за другой, и каждая что-то приносила. Вскоре весь помост рядом с Осгутом и Симуром был уставлен плошками с яствами, о каких юный обитатель трухлявого Города не мог даже и мечтать. Конечно, куда больше его поражало то, что живые лианы послушно приносили древолюдам пищу, вместо того чтобы сожрать ее самим. О чем-то таком он мечтал когда-то, прикармливая свою Живулю. Он лишь мечтал, а колдун приручил десятки таких вот Живуль. Как тут не удивляться! Есть ли предел его могуществу?
– Ну и как тебе у меня? – спросил Осгут, подвигая к гостю плошку со снедью.
Проголодавшийся Симур тут же набил полный рот, поэтому не смог ничего толком выговорить и лишь мычал и тряс головой.
– Вижу, нравится, – подытожил его мычание колдун. – То ли еще будет.
Гость и не сомневался. Поглощая угощение, он не забывал вертеть головой. Загадка верхних помостов не давала ему покоя. Что там у чужака? Запасы снеди? Спальный кокон? Разная утварь? Ломая над этим голову, попутно он думал о том, что в таком обиталище можно было бы разместить полгорода. Особенно если избавиться от полоумных старух и злобных Сигнальщиков. Или вот когда гниющий древесный ствол, приютивший в себе племя древолюдов, окончательно развалится, не умнее ли будет построить такие же жилища, куда более удобные и вместительные?
– Они не послушают тебя, – сказал Осгут, как всегда угадавший мысли своего собеседника.
– Ты о чем? – спросил Симур, хотя прекрасно понял, что имеет в виду колдун.
– О твоих соплеменниках. Их страх перед внешним миром сильнее рассудка. Они до последнего будут цепляться за обломки Города, даже если те рухнут к Корням. И поверь, произойдет это скорее, чем они думают.
– Когда? Скажи! Ты обещал.
– Я сказал: как-нибудь потом. Это время еще не настало.
– Ну хорошо, ну ладно. Но ведь надо что-то делать?!
– Кому надо? – зло осведомился колдун. – Тебе?!
– Городу!
– Пусть мертвые заботятся о своих мертвецах, – загадочно изрек хозяин обиталища.
Симур хотел возразить, что его соплеменники еще живы, но вспомнил о мешках с костями в Коконе Совета и промолчал.
– Если у тебя есть другие вопросы, задавай, – пробурчал Осгут.
– Я хочу о Лиме спросить, – помолчав, заговорил его собеседник. – Ты же помнишь, мы вместе приходили, когда ты сидел в Комле. Да если бы не он, я бы и не узнал о тебе. Это он хотел поговорить с тобой, а следующим солнцем забыл обо всем. Совсем!
– Так в чем вопрос-то?
– Это ты его… околдовал?
– Делать мне нечего, – фыркнул колдун. – Просто Лима не нужен. Он трус и лентяй. Свое дело он сделал и отсох, как старая ветка.
– А я?
– А ты нужен.
– Кому?
– Самому себе, – отрезал Осгут. – У тебя еще вопросы есть?
– Как ты оказался в Городе? Как попал в узилище, а потом в Кокон Совета? И как ты ушел оттуда не замеченным Сигнальщиками?
– Мог бы и сам догадаться, – разочарованно вздохнул колдун. – Твой Город, о котором ты так печешься, – дырявая лохань. Стоит хорошенько поднажать плечом – вот тебе и новый лаз.