Энохиан. Крик прошлого
Шрифт:
минуты в этой чертовой вечности, чтобы я не вспоминала об этом. Не думала о том, каково
ему сейчас, в мире, где нет жалости и сожаления. В мире, где существуют только пытки и
боль.
Я помню, как Тейт оттащил меня рыдающую, кричащую, звавшую Джеймса от бездыханного
тела. Помню, как он выбрал место для могилы, помню, как притащил туда тело Озборна и
как похоронил его. Я помню, как перед похоронами настояла на том, чтобы привести
Джеймса в порядок.
смог проткнуть его насквозь своими когтями. Помню, как очищала бледную кожу и
страшную рану от запекшейся крови, наблюдая, как мои собственные слезы, капающие на
бездыханное тело, быстро теряются в алых пятнах. Я помню, как каждая горсть земли, которая скрывала под собой тело Джеймса, убивала какую-то часть моей души. Так
продолжалось до тех пор, пока ничего больше не осталось. К тому времени я уже
превратилась в ледяную статую. Тейт был внимательным ко мне. В течение месяца, который
я провела в его доме после нападения, он только и делал, что пытался угодить или отвлечь
меня. Он был хорошим другом, но когда я уходила, то не жалела, что бросаю его в
одиночестве, хотя и знала, что для него это очень тяжело. Он надеялся, что я останусь. С тех
пор я не была в родном городе стражей Энохиана. Я лишь молча наблюдала за тем, что
делала Энея. За тем, как умирали другие стражи. За тем, как этот мир менялся.
И все же сейчас я чувствую укор вины перед Тейтом. Сейчас, вспоминая всю его доброту, я
содрогаюсь перед тем, что собираюсь сделать.
Тара Гамильтон сбежала в тот же день, когда ее миссия была выполнена. Я не знаю, как
дальше сложилась ее судьба. Зато я знаю, что она так и не узнала о существовании еще
одного Озборна. Мича. Он многое пережил за те годы, которые ему довелось прожить.
Митчел стал одним из немногих стражей Энохиана, кто научился прятаться и кто научил
этому свою семью. Отчасти благодаря этому, а также неизменной тяги к жизни, Озборны
стали последними стражами Энохиана в истории этого мира. Возможно, благодаря их
невероятной живучести и смекалке, я так и не смогла предотвратить появления Мэриан
Озборн на свет. С годами я лишь больше убеждалась в том, что ее смерть необходима миру.
Появлялись все новые видения, которые подтверждали мою правоту.
– Ну же, Арес, - шепчу я на ухо молодому парню. Он не видит меня, но может слышать. Он
думает, что духи предков шепчут ему свои приказы, но проблема в том, что они уже очень
давно не могут сказать ничего вразумительного.
– Сделай это. Стреляй.
Я добилась немалых успехов в некотором
приходилось применять их слишком часто, но, по крайней мере, теперь они не заставали
меня врасплох. В данный момент они помогают мне внушить молодому стражу Энохиана,
который все еще не до конца понимает, кто он и на что способен, свою волю. Я не могу
подойти к Мэриан или к Энее слишком близко. Мэриан всегда в компании Тейта, хотя часто
не догадывается об этом, а он готов на все, чтобы защитить ее. Энея же всегда осторожна и
видит во мне соперницу, которую нужно уничтожить. Ту же картинку вижу и я в ее лице.
Чем дальше я шла в столетия, тем больше убеждалась, что таким, как я, Мэри и Энея не
место среди живых людей. Бессмертие — это то, что делает нас жестокими, то, что
заставляет нас разрушать чужие жизни. Я слишком часто это видела. И теперь я знаю, как все
исправить.
– Стреляй!
– приказываю я шепотом, доступным лишь Аресу. Это лишь духовная связь,
которую я устанавливала слишком долго, говорит в его голове. Ведь на самом деле я
нахожусь за много миль от места действий.
– Ты должен убить ее. Стреляй!
Я не уверена, что Арес способен убить Мэриан, но также я не уверена в ее бессмертии. Она
не проявляла никаких особых способностей до той секунды, пока не убила Энею. Я не знаю, сработает ли мой план, но должна попытаться.
– Стреляй, - нашептываю я.
– Она должна умереть.
Громкий раскат грома оглушает Ареса, но я уже вижу, куда угодила пуля.
– Нет!
– крик Тейта отражается от каменных стен, умножаясь во много раз.
– Ааа, - выдыхает Мэриан, глядя на свою грудь. Она удивлена. Ее одежда быстро
пропитывается кровью. Арес попал точно в цель.
Мне неприятно смотреть на то, как мучается Тейт. Как он подхватывает тело девушки, как
пытается ее успокоить, но сам ощущает слишком много паники. Ему больно. По-настоящему
больно, и я знаю, что это моя вина. Я заставила его пройти через все это, хотя он и не
заслуживал такой боли. Он давным-давно искупил собственные грехи, и мои действия не
были местью. Тем не менее, я не могла поступить иначе. К тому же, бессмертные не могут
быть счастливыми. Это своего рода плата за членство в нашем клубе. Как он однажды это
назвал? «Бессмертие вам в подарок, твари». Точно, именно так. Мы ведь все потеряли что-то
слишком дорогое, после чего не смогли жить дальше, но были вынуждены.
Я знаю, что ему больно, но еще я знаю, что поступаю правильно.