Эпицентр
Шрифт:
— Не особо.
Джонс включает несколько графиков и схем на большом экране, наглядно подтверждая свои слова:
— Вот смотрите, мисс, как всё развивается. Необходимо помнить, что вирус с разной скоростью действует на различные органы, убивая мозг в первую очередь. Это самая большая их слабость, ахиллесова пята вампиров. Тело без дозаправки на эрзаце может продержаться достаточно долго, несколько суток, а вот головной мозг нет, он голода не выносит совсем. От восемнадцати до двадцати двух часов без свежей крови, и всё, начинается необратимое разрушение подкорковой зоны обоих полушарий. Заражённый, перешагнувший грань необратимости, теряет рассудок, фактически становится овощем, правда, овощем зубастым и по-прежнему очень опасным. Потерявшее разум тело сохраняет способность двигаться и выполнять простейшие механические функции. Управляя само собой за счёт самых стойких рефлексов и инстинктов, оно продолжает поиск крови, правда, поиск совершенно бессмысленный. Даже если тело каким- либо образом получит чистую кровь, ситуацию это не изменит: мозг уже мёртв, и свежая кровь не сможет его реанимировать. Вирус в теле необратимого продолжает расширяться, словно сжигая его изнутри. Окончательно они дохнут дней за пять, крайне редко могут продержаться дольше недели. Но в своих поисках крови необратимый всё так же опасен: он может заразить всех, до кого доберётся клыками или когтями.
— Значит, у них есть всего одни сутки, после чего они вырождаются в тупых зомби, хорошо, — Хименес делает короткую запись в служебном блокноте. — А если заражённый получит чистую кровь вовремя?
— Тогда таймер сбрасывается на ноль. Вовремя заправившийся кровью вампир силён, умён, здоров, в хорошей физической форме и по-прежнему голоден. Он снова выходит на охоту, только на этот раз целиком и полностью отдавая себе отчёт в том, что и как делает. Вот самое опасное в них — это осознанное желание охоты, желание убивать. Вампиры хотят крови больше всего на свете, вирус позаботится.
— Поясните, что это значит? Неужели вирус настолько силён, что они готовы убивать ради крови всех, кого видят, даже своих родных? Неужели они совсем неспособны противостоять наваждению, неужели принуждение настолько сильное?
— Дело отнюдь не только в принуждении, мисс, — Смит отключает экран. — Не надо думать, что у этой заразы есть только кнут. У неё ещё и пряник имеется, вкусный пряник. Вирус не только берёт от носителя, он ещё и даёт. Это не паразитизм, а симбиотическое существование, выгода для обоих. Вирус требует от носителя крови, но, получив её, отдаёт взамен нечто особое, дарит носителю пограничное состояние, которое мы называем Насыщение. Здесь не помогут графики и схемы, описание Насыщения субъективно. Сами мы не знаем, каково это, но, по словам пленных заражённых, оно как оргазм напополам с экстазом от мощного наркотика, который длится бесконечно, пока они пьют кровь. Они говорят, что сопротивляться желанию испытать Насыщение невозможно, оно может сломить самую сильную волю и заставить их броситься на любого человека, в чьих венах течёт чистая кровь, даже на своих родных. Голод и Насыщение, смерть и блаженство — идеальное сочетание кнута и пряника, заставляющее заражённых выходить на охоту и тем самым бесконечно умножать своё число. Именно за счёт этого сочетания первая вспышка в аэропорту за несколько часов превратилась в пожар, который спалил уже почти весь город.
Мистер Смит чуть помолчал и продолжил:
— Жажда крови оказывает сильнейшее влияние на новых вампиров сразу же с момента заражения, определяя все их действия, что несложно, учитывая общее шоковое состояние: фактически эти люди пережили свою смерть и вернулись с того света. Дальше события развиваются ещё интереснее: со временем постоянная потребность в утолении голода радикальным образом меняет их образ мысли, занимая всё существование и превращая тем самым в охотников на людей. Они могут выглядеть так же, как мы, могут действовать и говорить так же, как мы, могут успешно притворяться нами. Но на самом деле это уже принципиально другое существо, больше не человек. Вампиры полностью осознают, что делают, они знают, что охотятся и убивают людей ради крови, и им это нравится. Так что не ждите от кровососущих ублюдков раскаяний или мук совести. Стреляйте сразу.
— Я буду стрелять, спасибо. А много им надо крови?
— На самом деле нет, минимальная разовая доза чуть меньше пятидесяти миллилитров, и для её получения совсем не обязательно убивать свою жертву. Правда, те, кто заражён недавно и испытывает голод в первый раз, ещё об этом не знают, именно поэтому просто набрасываются на любого человека с чистой кровью, которого замечают поблизости. У заражённых нюх на кровь, как у акулы. Так они и нападают на всех подряд, стремительно увеличивая свою численность. Голодный вампир может покусать человек пять или десять вокруг себя, мы знаем про такие случаи.
Хименес зло ругается на испанском.
— Поразительно. Поразительно, сколько вы, джентльмены, оказывается, про них знаете! И кто они такие, знаете, и как действуют, знаете, и сколько это занимает времени, знаете, и всё на свете вы знаете, кроме самого важного в данный момент. Вы не знаете, как остановить весь этот бардак. Слушайте, мужики, вы что, из какого-то тайного ордена охотников на вампиров? Монахи или что-то типа того?
Смит зло отвечает:
— Офицер, вы читаете слишком много низкопробного фэнтези. Я не монах, я служащий на государственном окладе. Нет никакого тайного ордена, равно как нет никаких древних вампиров, они появились совсем недавно, три года тому назад, если быть точным. Тогда их рождение стало неожиданностью для всех, в первую очередь для них самих. И им, и нам действовать приходилось вслепую, тогда никто не знал ничего из того, что вы сейчас услышали. Но ценой больших жертв первую вспышку удалось подавить, и мы надеялись, что сумели их уничтожить. Взяв нескольких пленных и проведя над ними соответствующие опыты, мы узнали, как эта зараза работает. Тогда и был создан наш департамент, создан на всякий случай, на случай маловероятного их повторного появления. Так было до сегодняшнего утра. Мы думали, что наш центр никогда не будет использован по назначению, мы хотели в это верить. Не получилось.
16 ДЕНЬ ВАМПИРОВ: Эпицентр - Главы 53/54/55
53. Урожайный сезон
По дороге к аэродрому они не встретили бешеных на охваченных паникой улицах, но всё же одна незапланированная остановка была: какие-то местные гопники заблокировали проезд горящей машиной, оперативно наладив грабежи и желая разжиться их внедорожником.
— А ну вылазь из машины, засранцы!
Откидываются в сторону заслонки на бойницах, чуть слышно шепчут интегрированные глушители, рой разрывных пуль сметает с дороги четверых ринувшихся к внедорожнику. Водитель, прибавив газу, с хрустом переезжает пятого и тяжёлым носом броневика отшвыривает в сторону преграждавшую путь горящую машину. Больше желающих встать у них на пути не наблюдается.
Браун кладёт пистолет-пулемёт в оружейную нишу и возвращается к тактическому планшету. Наёмник мало внимания обращает на короткий дорожный инцидент, а затем и вовсе забывает о произошедшем, ибо разум его занят другим, намного более важным делом: экстренной мобилизацией. Как можно скорее собрать своих людей в сплочённую команду, одновременно заручившись поддержкой союзников, — вот что требуется на текущий момент в первую очередь. Гражданские линии коммуникации приказали долго жить, но именно на такой случай он и приобретал новейшую военную систему спутниковой связи, которая позволит ему установить контакты со своими людьми, а также с многочисленными важными друзьями в армии и спецслужбах.
Связаться со всеми не удаётся, да Браун и не рассчитывал на это, он понимает, что в условиях разрастающегося хаоса потери неизбежны. В итоге потери оказались вполне приемлемыми: большинство его верных компадре пережили первую волну, готовы к действиям и ждут приказов, так что Брауну остаётся только указать им точки сбора. Союзники в силовых структурах и в гражданских ведомствах также откликнулись почти все сразу после того, как Мистер Браун поставил их в известность о предстоящих прибылях. Наступает время рыбалки в мутной воде.
Вот и въезд на аэродром, охранники с автоматами и дробовиками наперевес распахивают ворота, они уже в курсе происходящего и ждут появления начальника. Почти сразу за ними приходят два неприметных грузовика-вездехода, один с оружием, другой со снаряжением для подтягивающихся наёмников. Инженерная команда собралась ещё раньше и теперь спешно проводит предстартовую подготовку его личного воздушного флота.
Когда-то давно здесь базировались почтовые самолёты и сельхозавиация, а теперь почти все ангары маленького аэродрома отданы вертолётам мелких частных авиакомпаний, совладельцем одной из которых является Браун, по подставным бумагам, естественно. Вторым совладельцем маленькой авиакомпании был знакомый ещё по детским улицам наркобарон, который использовал фирму исключительно для отмывания денег и практически не вникал в вопросы её работы, полностью переложив руководство на отставного спецназовца. Скорее всего, властелин метамфетаминовых лабораторий и плантаций конопли совершенно не в курсе того, сколько вообще у них вертолётов и сколько из них могут подняться в воздух: его это не интересует. А вот Браун занимался делами совместного предприятия на полном серьёзе, по-армейски тщательно подбирая пилотов и механиков из таких же отставных вояк, вовремя обеспечивая фирму запчастями и добывая заказы посредством связей среди богатых и знаменитых, многим из которых периодически требовался воздушный транспорт. Дела шли ни шатко ни валко, Браун получал с авиакомпании небольшой, но устойчивый процент прибыли как аукционер плюс жалованье управляющего.