Епитимья
Шрифт:
Из белого «мустанга» вышел испанский мальчик.
Да, подумал Дуайт, сбрасывая скорость, время повернет вспять жизнь этого мальчугана.
Спасение из рук Дуайта Морриса. Он вытянул шею, чтобы взглянуть на мальчика и убедиться, что тот уловил его взгляд. Карлос и прежде видел черную «тойоту». Хозяин ее был человеком ничем не примечательным. Каждую неделю через этот парк проходила Целая орава таких, как он.
Но Карлос заметил, что человек явно заинтересован им. И этот интерес ободрил и в какой-то мере утешил его после того случая, когда мужчина пренебрег им. Он обернулся,
Важно, чтобы тот парень убедился: он, Карлос, не коп.
Дуайт действительно направился на север, где Фостер кончалась тупиком на парковочной площадке. Там он повернул обратно. Но сегодня здесь слишком людно, и он решил уехать: могут увидеть, как он посадил мальчишку в машину, начнутся расспросы...
Он покачал головой. Никого не волнует судьба этих ребят. Человеческие отбросы. Но большинство из них не хотело бы оставаться на ночной улице в одиночестве. В машинах он видел зеркальное отражение себя самого.
Неужто все они так же мучились? Неужто и их так же соблазняли и манили эти маленькие извращенцы?
Спик [8] шел по проезжей части впереди машин. На нем были белые штаны в обтяжку и черный кожаный пиджак. Он покачивал бедрами. Дуайт притормозил, поравнявшись с ним. Мальчик остановился и смело взглянул прямо на Дуайта. Улыбнулся ему, сделав движение рукой к паху. Можно было не сомневаться на счет этой маленькой шлюхи.
Дуайт остановил пикап на ближайшей парковочной площадке.
8
Спик — презрительное прозвище людей латиноамериканского и испанского происхождения.
Карлос, уверенный, что мужчина ждет его — он заметил проблеск интереса в его глазах, — подошел к пикапу и заглянул в него. Слава Богу, что этот не стал обнажать свой член, как это делают многие из них. Когда мужчина посмотрел на него, Карлос улыбнулся. Человек нажал на кнопку, и окно открылось.
— Холодновато сегодня вечером, ты не думаешь?
Голос человека был теплым, полным сочувствия. Карлос пожал плечами:
— Да, но я люблю гулять. Холод возбуждает.
Карлос смотрел в сторону, ожидая, пока человек не скажет ему еще что-нибудь. Если все будет развиваться по сценарию, человек спросит его, часто ли он здесь бывает.
— Много времени проводишь здесь, в парке?
Карлос улыбнулся. Прямо в точку.
— Нет, не много.
Он посмотрел в глаза Дуайту:
— Хотите, составлю вам компанию?
Дуайт подумал, что этот не тратит времени даром. Он потянулся вниз и сжал в ладони деревянную ручку ножа, орудия чикагских мясников, который загодя положил на пол. Гладкость рукоятки магическим образом даст ему силы сделать с мальчиком то, что он задумал.
— Да, можно на какое-то время. Прыгай в машину.
Он открыл дверцу, наблюдая через ветровое стекло за спиком, который обходил машину спереди. Мальчик явно отличался от остальных: хотя бы тем, во-первых, что употребил слово «возбуждает», большинство из тех мальчиков, которых он встречал, не подумали бы употребить слово длиннее, чем из двух слогов, во-вторых, он был весьма женоподобен. Вырастет и станет одним из тех, одетых как женщина, пассивных гомиков. Ты ведь не захочешь вырасти одним из таких, стать «сисси», женоподобным юношей, который любит других мужчин? Верно? Внезапно на память Дуайту пришла тетя Адель, спросившая его так однажды, когда застала его играющим куклой Барби с соседской девочкой. Она схватила семилетнего Дуайта за ухо и приволокла его домой.
— Вырастешь чертовым гомиком.
Дуайт тряхнул головой, освобождая свою память от мусора. Он не хотел думать о том, о чем думала тетя, когда они вернулись домой, и она захотела убедиться, что он не вырастет гомосексуалистом.
Дуайт сосредоточил внимание на мальчике. Со мной он не пропадет. Дуайт наблюдал, как мальчик открыл дверцу машины и скользнул внутрь, усевшись рядом с ним. Какое-то время они смотрели в окно. Дуайт напрягся, чувствуя, как рука мальчика гуляет по его бедру, потом она поднялась выше.
Дуайт поднял руку и снова опустил ее на сиденье. Он улыбнулся мальчику:
— Не тратишь время зря, да?
Карлос смутился.
— Я просто подумал, — начал он запинаясь, — я подумал, вы кого-то ищете.
— То есть?
Как тяжело болен этот мальчик, какие они все развращенные. Что случилось с детьми? — недоумевал Дуайт, представляя себя мальчиком, погруженным в изучение раздела игрушек в рождественском каталоге Сирса.
Такие мальчики, как ты, не заслуживают и такого дерьма. Дуайт втянул в себя воздух. Казалось, память возвратила ему голос его тети Адели. Он слышал его, сидя здесь, в машине, с расстояния в тридцать с лишним лет.
Он встряхнул головой. Мальчик говорил.
— Не знаю. Я просто подумал, что вам нужна компания.
Дуайт почувствовал, что мальчик смотрит на него, вероятно, ожидая, что он ответит взглядом на его взгляд. Дуайт повернул голову.
— Вы полицейский?
Дуайт рассмеялся.
— А в чем дело? Ты испугался, что я тебя арестую?
— Такое случалось, — мальчик выпрямился на сиденье, — но не со мной, конечно, с другими. Я читал об этом в «Трибюн».
— Да, похоже, что ты начитанный молодой человек. — Дуайт помолчал. — Нет, я никоим образом не связан с отправлением закона. Не в том смысле, как ты это понимаешь.
Дуайт видел, что мальчик заинтригован его последней фразой. Да, Дуайт представил себе темные ящики в подвале. Скоро эта тайна откроется и ему.
Мальчик застенчиво улыбался, его рука прошлась по бедру Дуайта.
— Так чего ты хочешь от меня? — прошептал он.
— Зависит от того, во что это мне обойдется.
Мальчик облизал губы, и уголки его рта поднялись в улыбке.
— Это ничего тебе не будет стоить.
Дуайт на минуту оторопел. Он сидел раздумывая, что бы это значило, сосредоточенно уставясь в окно.