Эпоха Полтины. Декста Квинта
Шрифт:
Он осторожно положил, как его назвал Бэн, "активатор" на стекло коллапсера. Сначала ничего не происходило, но потом на туманной поверхности активатора начали всплывать и рассеиваться символы с цифрами. Дэйк словно зачарованный следил за этой бесконечной игрой знаков.
Ждать осталось недолго.
Подслеповато прищуриваясь и осторожно нашаривая ногой ступеньки, Арнхольд спускался вниз. Держа перед собой лампу, он шел, опираясь о стену и прикусывал от боли губу каждый раз, когда нога касалась ступеньки. Проклятый артрит! Проклятая лестница! Он уже блаженно представлял,
А черничный пирог! Он совсем забыл про черничный пирог!
Старик даже остановился, мечтательно прикрыв глаза и причмокнув губами. Он обожал черничный пирог, а его Дора готовила самые лучшие пироги не то что в Винтре - в самой Винтаде! Помнится, она его покорила именно пирогами.
"Хотя, - он весело улыбнулся, - не только пирогами."
В приподнятом настроении он бодро зашагал дальше, даже позабыв о боли в ногах. Добравшись до низа, немного отдышался и нашарил на поясе связку ключей. Найдя нужный, сжал его в руке и направился к двери, но на полпути к ней ошарашенно остановился.
Дверь была открыта. Распахнута настежь.
Арнхольд вышел из ступора и, стукнув себя по лбу, который раз за день громко выругался:
– Вот божевольный межеумок! Колоброд чёртов!
– Арнхольд зашел на склад, в раздражении захлопнув за собой дверь.
– Как вообще можно было забыть запереть дверь? Культяпка!
Недовольно ворча, Арнхольд поднял повыше фонарь и направился вглубь оружейной.
Армастро в страхе подскочил, зажимая в кулаке освещающий медальон.
Кто-то невнятно закричал позади него, а потом раздался стук хлопнувшей двери. Он расслышал громкую команду "Не забудь запереть дверь, Культяпка!". В его сознании пронеслась паническая мысль: "Ловушка!".
Дэйк в ужасе уставился на бомбу.
Поймали на горячем!
Проклиная себя за то, что ввязался во всё это, он быстро запихнул тяжелую коробку с бомбой под стол и метнулся к бочкам. Вжавшись в них спиной, с силой сжал обеими руками медальон, чтобы даже самый крохотный лучик света не просочился сквозь пальцы.
Дэйк слышал шаркающие шаги и видел постепенно светлеющее пятно света, медленно приближающееся к нему. По его лицу струился холодный пот, а сердце готово было прорвать грудную клетку и бросится прочь. Он перестал дышать, когда увидел длинную тень, стелившуюся по полу и стенам, а после того, как из-за бочек появилась скрюченная рука, сплошь покрытая сетью вздувшихся вен и держащая в кривых пальцах небольшую лампу, он готов был обмочить штаны.
Что-то бормоча, горбатый старик прошел мимо него и направился прямо к столу.
"Колдун!
– мелькнула страшная догадка.
– Они натравили на меня колдуна!".
Дэйк лихорадочно стал искать на своём поясе кинжал, рукоять которого судорожно сжал запотевшей ладонью.
Колдун тем временем остановился перед столом и поставил на него свою сумку. Продолжая нашептывать себе под нос заклинания, он открыл её и извлёк какой-то предмет. Отставив сумку в сторону, взял со стола ящичек и какой-то черпак. Из-за его спины Дэйк не мог разобрать, что он делал дальше. Бросив отчаянный взгляд в сторону выхода, он уже подумывал сигануть что есть мочи и будь что будет! Но от внезапно раздавшегося стука замер, не в силах сдвинуться с места.
Старик задел ногой ящик с бомбой.
Время потеряло своё значение.
Словно во сне Армастро наблюдал, как колдун медленно наклоняется, чтобы заглянуть под стол.
Вытащив кинжал, он подкрался к ничего не подозревающему старику.
Занеся клинок, Дэйк не отрывал взгляда от седовласой головы.
Его дыхание участилось. Он почувствовал дрожь, пробежавшую по телу.
Кинжал со свистом опустился.
Отточенное лезвие с мягким хрустом вошло к затылок колдуна и он стал безмолвно заваливаться набок. Едва успев подхватить дряхлое тело, Дэйк тихо опустил его на пол. Потом быстро засунул окровавленную руку под стол и, схватив активатор, бросился к выходу.
Никто не пытался его остановить. Никто его не преследовал.
Дэйк Армастро беспрепятственно покинул Винтру и больше в неё не возвращался.
А последней мыслью Арнхольда Брентворда была его старушка Дора и черничный пирог, ожидавшие его дома.
11.
Бэн сидел на плоском валуне у самого края обрыва. Подтянув к груди колени и обхватив их руками, он неотрывно всматривался в непроглядную темень. Он сидел так уже несколько часов, не обращая внимания на бушевавшую непогоду и всецело отдавшись своему занятию. Костоправ знал, что где-то там, спрятавшись от него в ночи, была расположена Винтра.
И Бэн ждал.
Ливень уступил место мелко моросящему дождю, капли которого стекали по его мокрым волосам. Казалось, он идет уже целую вечность. Но Костоправ давно привык к подобной погоде и всё это ему было до боли знакомо. И самое странное в том, что она помогала Уилторсу вновь ощущать себя прежним: молодым, опасным, не скованным никакими законами и правилами. Раньше он был тем, чьего имени боялись все колониальные ублюдки. И теперь он снова был Костоправом из Антригора, а не мягкотелым ветеринаром из Телиона, и не существовало никаких преград между ним и его противниками.
А его противники были там, внизу, в крысиной дыре под названием Винтра.
Костоправ чувствовал себя охотником, терпеливо ждущим свою жертву. И ему это до безумия нравилось. А ведь он уже и забыл, каково это, испытывать напряжение от предстоящей схватки, находиться в предвкушении будущего убийства, представлять себе, как будешь смаковать каждый момент.
Особенно глаза.
Да, точно! Особенно глаза!
Смотреть не отрываясь, как их медленно покидает жизнь. Что может быть прекраснее?
И когда редкая вспышка молнии развеивала ночную тьму, Бэн с жадностью запоминал каждую деталь: расположение домов, редкие огоньки в окнах, дым из труб.
Твари!
Сидят у себя в домах, в тепле, радуются своей беззаботной жизни! Тогда как Империя, а вместе с ней и всё, что он когда-либо знал и любил, ушло на дно!
Он в ярости сжал кулаки.
Ничего. Очень скоро они будут молить его о спасении. Будут ползать у его ног и слёзно вопить о пощаде. Они всегда вопят.