Эпос хищника. Сборник

Каганов Леонид Александрович

– Садитесь.
– кивнул он мне.

Медсестра вышла. Я сел на стул и огляделся - это был самый обычный кабинет: стол, шкаф с карточками. Если не считать плаката: "Нежилец, ты уйдешь, но память останется".

– Имя, фамилия?
– вопросил человек.

– Галкин Аркадий Себастьянович. 21 год. Холост.

– Не торопитесь. Так, 21. Когда с вами случилось это?

– В смысле - скопытился?

– Молодой человек, не паясничайте пожалуйста. У меня работа, у вас конец жизни, давайте относиться

без этих глупостей.

– Десять минут назад.

– А… - человек склонил голову и одобрительно изогнул бровь, что-то помечая.
– Так, вам известны ритуалы?

– Ну конечно, в общих чертах… А так - не совсем. То есть я как-то не готов был… не знал что так будет. В общем совсем не известны.

– Вы что, не прочли информацию на нашем стенде в коридоре?

– Нет, а надо было?

– А как вы думаете? Это для кого все писалось?

– Я никак не думаю. Мне сказали идти сюда к вам - я и пошел.

– А если бы вам сказали в окно прыгать, вы бы прыгнули?

– А это мне сейчас уже без разницы, могу и прыгнуть. И кстати воспитывать меня тоже поздно.

Человек посмотрел на меня исподлобья, но видно вспомнил свои обязанности и промолчал, а затем начал методично постукивать авторучкой по бумаге:

– Тело ваше будет выдано родственникам послезавтра в одиннадцать - ну это я еще им позвоню. А документы в понедельник. Кстати, ваш бывший домашний?

– Девятьсот пятьдесят один, девять-три, пять-шесть. А можно в один день и тело и документы?

– Хорошо, тогда тело тоже в понедельник - пишу, тоже в одиннадцать. Передайте чтоб не опаздывали. Значит до этого у вас есть время попрощаться с родственниками, друзьями, сослуживцами. Там в коридоре на стенде вы все это прочтете. Обязательно зайдите в церковь.

– Вы знаете, я был неверующий.

– Я тоже раньше был неверующий, - назидательно произнес человек, - но никогда не поздно.

– Думаю мне-то как раз поздно. А можно сходить в институт?

– Ну зайдите, попрощайтесь.

– А на лекции посидеть?

– Ну зачем это вам теперь? Только отвлекать всех будете. Впрочем как знаете - это ваше личное дело.

– Хорошо, а потом?

– Потом будет захоронение тела, ну и вслед за этим вы уже можете отправляться в иной мир.

– А когда меня отправят в иной мир?

– Молодой человек, что вы как маленький? Я вам что, господь Бог что ли? Вы отправитесь туда сами, когда сочтете нужным. Сочтете - и тут же отправитесь, как все.

– А сколько можно еще здесь задержаться?

Человек поморщился.

– Ну вы не тяните с этим, не тяните.

– А все-таки?

– Там все написано на стенде. Вы читать умеете?

– А вы говорить умеете? Вам трудно сказать?

– Ну дня три, неделю максимум…

– А почему?

– Потому что так принято, молодой человек. Или вы хотите тут блуждать до скончания века?

– Да

что вы на меня кричите-то?
– изумился я.

– Простите.
– осекся человек, но впрочем и не смутился.
– Вы знаете, поработаете с мое - каждый день у меня прием с восьми до восьми, двадцать четыре года подряд! А зарплата знаете какая у похоронщиков? Два минимальных оклада!

– Два оклада?

– Минимальных!
– человек снова повысил голос.

– Извините, я не догадался захватить для вас денег.
– произнес я, надо было наконец поставить его на место.

– А вы, молодой человек, знаете что? Вы не хамите! Я в ваши годы был почтительнее к старшим и к порядкам!

– Жаль что с вами в ваши годы не случилось того же, что со мной.
– ответил я.

Человечек помолчал и поморгал на меня злобными глазенками из-под очков.

– Все, выметайтесь отсюда. Хам! В понедельник к десяти за документами пришлите кого-нибудь из родственников.

Я гордо встал, повернулся и вышел. В коридоре действительно висел стенд: "Памятка поведения нежильца". Я быстро проскользил ее глазами: "приказом директора морга от 1 мая… нежилец обязан… нежилец обязан… в случае самовольного… для получения документов… уведомление родственников… скорбим." Да, как же мне действительно не повезло. Интересно, сколько сейчас времени? Часов у меня не было.

Я пошел обратно по коридору, поднялся по лестнице на один этаж и оказался в вестибюле. У конторки сидели два охранника в камуфляжах. Один преградил мне дорогу.

– Вы куда направляетесь? А, простите пожалуйста…

Я прошел мимо него и направился к большому зеркалу. Не без содрогания заглянул в него.

На меня смотрело мое лицо, только очень бледное, словно восковое. Майка и джинсы с виду походили на настоящие, но на самом деле составляли одно целое с телом. В принципе издалека я выглядел как живой. А ближе… Я никогда не общался с покойниками близко, наверно они все такие. Я машинально ощупал себя - странная субстанция, как резиновый мяч. И нечувствительная. Ладно, что уж теперь поделать. На меня постепенно накатывало осознание происходящего - я ведь больше никогда не увижу этот мир! Это зеркало, этих охранников… Если конечно не приеду в понедельник еще раз. А смысл?

Я вышел на улицу и огляделся. Светило утреннее солнце, начинался новый день, вокруг люди бежали на работу… Я подумал сначала тоже зайти на работу, но потом решил отправиться домой - мать там небось с ума сходит, сын не вернулся домой вечером, не случилось ли чего?

– Как пройти к метро?
– спросил я у какой-то прохожей женщины.

Та хмуро покосилась на меня и поставила свои сумки на асфальт:

– Вот налево и за угол, там увидите или спросите.
– она еще раз покосилась, но ничего не сказала.