Эрбат. Пленники дорог
Шрифт:
— Был.
— Что? А, да, конечно… Был… Карон как пропал, так мои детки его все ищут. Где только не бывали, да все без толку! Надеялись, что вдруг он домой вернется… Мы даже к стражникам обращались за помощью, да только все напрасно… Если б Карона отыскали, то я бы его у себя оставила. Такой ребенок хороший, а с моим младшеньким они вообще были не разлей вода! Как я сыну скажу, что Карон умер? Он же его каждый день ждет… Вот беда какая!
— Если дело обстояло так, как вы говорите, то отчего же вы раньше ребенка у себя не оставили?
— Так он все время к матери рвался — любил ее… Не могла я его удержать. Вот его этот… В общем, чуть не убил. Вот Карон и сбежал. Испугался, видно, здорово…
— Убить такую мать надо… А отчима — тем более!
— Мать Карона… Даже не знаю, что с бабой в последнее время произошло! И сынок-то у нее был долгожданный, долго они с мужем ребенка вымаливали. Только вот как умер у нее муж, так баба и задурила. Все твердила, что не хочет оставаться без мужа… А всегда найдутся желающие обзавестись домиком в столице, особенно если у самих в кармане пусто. Да и денежки у вдовы водились… Вот и приглядела она себе этого молодого кобеля, даже сына на него променяла! Одно слово, что муж! Мало того, что этот так называемый муж значительно моложе ее, так он еще и подружку на стороне имеет, чуть ли не в открытую к ней ходит! А эта безголовая клуша все терпит, и лишь одно твердит: зато я при муже, не в пример вам!.. Да по мне так уж лучше одной жить, чем с тем, кого она к себе в дом привела!..
Не знаю отчего, но мне вдруг вспомнилась сестрица. Она тоже готова была отдать все ради своего мужа, никчемного человечишки… Но сестрицу я оправдывала: любовь у девки к молодцу-красавцу, а тут… Нет, о чем таком я думаю?! Да их даже рядом нельзя поставить, сестрицу и эту женщину!.. Или все же можно?.. Пресветлые Небеса, не допустите, чтоб с сестрицей произошло нечто подобное! Ведь она у меня совсем неразумная, несмотря на свой возраст! Прав был Кисс, когда говорил, что в семьях, где есть батт, многие дети вырастают совсем неприспособленными к жизни…
— …И за Кароном мы бы, соседи, приглядели — продолжала женщина. — Тут, считай, все старожилы, хорошо знаем друг друга. У меня Карон и жил, когда его из дома прогнали. Да только однажды муженек новоявленный парнишку вечером подстерег и убить хотел. Как видно Карон сильно испугался — иначе бы не убежал. Мы, соседи, чуть ли не всем скопом ходили к матери Карона, стыдили ее, да только все без толку. Молодой муж для нее весь свет застил… Мы и с ним пытались говорить, да куда там! Лишь усмехался да твердил: мой дом, что хочу, то и делаю! Вы, мол, мне не указ… Что мы могли сделать? Ничего…
— А ваш муж как к Зяблику относился? Он соглашался его оставить?
— Нет у меня мужа. Погиб. Младшенький-то у меня родился чуть ли не через полгода после смерти мужа. Оттого я и назвала сына так же, как его отца звали — Свиар. А насчет Карона… Я ведь как считала: где пятеро, там и шестому место отыщется. Скажите хотя бы, когда мальчик погиб… Я не просто так спрашиваю: хочу знать, когда за его душеньку свечки в храме ставить, как поминать…
Мне стало неудобно. И с чего я накинулась на женщину? Похоже, известие о гибели Зяблика ее действительно расстроило. В отличие от так называемой мамаши…
Удивительно, но злоба, до того все еще бурлившая во мне, от покаянных слов женщины стала понемногу гаснуть. Интересно… Подобное также стоит запомнить на будущее…
Более внимательно посмотрела на женщину. Светловолосая голубоглазая женщина среднего роста… Обычная внешность уроженки нашей страны. Сорока лет ей, пожалуй, еще нет, но судя по натруженным рукам работать ей приходилось немало.
— Так, говоришь, пятеро у тебя? — примирительным тоном спросила я.
— Да. Три сына, две дочки. Старший уже большой, тоже хочет в армию пойти, как его отец, но я не пускаю. Хватит с меня одного погибшего…
— Муж у вас как погиб?
— На войне, в Харнлонгре. Он в армии нашего Правителя служил. Вот и послали их туда, за горы, для помощи в войне против Нерга. Ну, а там их колдуны и сожгли.
— Как сожгли?
— Не знаю. Говорю же: колдуны Нерга к тому свою руку приложили. Тогда много людей погибло. Отряд, в котором муж был, считай, полностью сгинул. Такие вот дела…
— Погодите… Когда, вы сказали, это случилось? — у меня от неприятных предчувствий забилось сердце.
— Лет шесть назад, или вроде того… Я ж говорю, что через полгода после гибели мужа у меня младшенький родился. Свиар так и не узнал, что у него еще один сынок имеется. Даже не знаю, где моего мужа похоронили…
— А что вам позже сказали? Ну, насчет гибели мужа?
— Да что они могут сказать? — вздохнула женщина. — Колдуны, говорят, внезапно объявились, а командир отряда, мол, неопытный был… А Свиар его, этого командира, всегда хвалил. Парень, говорил, хоть и из высокородных, а солдаты готовы были за ним хоть куда…
— Скажите, а муж вам не говорил, как его, того командира, звали?
— Говорил, да только я не помню. Сколько лет с той поры прошло… Знаю только, что он был княжеского рода, и что погиб вместе со всеми. Тоже сгорел заживо…
У меня упало сердце. Таких совпадений не бывает. Их просто не должно быть! Да что же это такое! Вспомнился рассказ Вена про то, как Гайлиндер погиб вместе со своим отрядом в Харнлонгре. Он тоже сгорел заживо… И по времени вполне подходит… О Высокое Небо! Нежели речь идет о Гайлиндере, и о его гибели? Как могли Небеса так скрестить наши пути?!
— А вас как звать? — спросил женщину Кисс.
— Можно и без вы… Я ж не из высокородных. А звать меня Кир. Кирен.
— Кирен, вот, возьми! — судорожно выгребла из кошеля все золото, что там было. — Возьми, не отказывайся. Поминки справь по Зяблику.
— И свечи в храме за него ставь весь год — Кисс тоже протянул женщине горсть золота. — Сделай все, как положено, и Пресветлая Иштр не обойдет тебя своей милостью.
— Да вы что! — ахнула женщина. — Этих денег хватит ставить свечи на много лет вперед! Я не могу взять столько денег!
— Кирен, вы вот что сделайте — вздохнул Кисс. — Как положено по обычаю, ставьте поминальные свечи в храме за парнишку год. А на оставшиеся деньги купите что-либо своим детям. Ну, как на память о Зяблике, что — ли…