Эркюль пуаро (сборник)
Шрифт:
Он встал и начал расхаживать по комнате.
– В этом деле мне кое-что не нравится. Нет, совсем не нравится.
Риддл с любопытством посмотрел на него.
– Вы имеете в виду мотив для самоубийства?
– Самоубийство! Самоубийство... Говорю вам, здесь все не так. Оно невозможно с точки зрения психологии. Чем считал себя Шевеникс-Гор? Колоссом, чрезвычайно важной персоной, Центром вселенной! Разве такие люди убивают себя? Никогда. Он куда скорее уничтожил бы кого-нибудь другого – какого-нибудь жалкого муравья, человечка, осмелившегося
– Это все очень хорошо, Пуаро, но свидетельства очевидны. Дверь заперта, ключ у него в кармане. Окно закрыто и заперто. Я знаю, что такое бывает в романах, но в реальной жизни никогда не встречал... Что-то еще?
– Да, есть кое-что еще. – Пуаро сел в кресло. – Вот я. Я – Шевеникс-Гор. Я сижу за своим письменным столом. Я решительно настроен покончить с собой, потому что, скажем, сделал открытие, пятнающее имя семьи ужасным бесчестьем. Это не слишком убедительно, но является наиболее подходящим вариантом.
Eh bien, и что же я делаю? Я карябаю на листке бумаги слово «ПРОСТИТЕ». Да, это вполне возможно. Затем я открываю ящик стола, достаю пистолет, который там храню, заряжаю его, если он не заряжен, затем... стреляю в себя? Нет, я сначала поворачиваю кресло – вот так – и чуть наклоняюсь вправо – вот так, – а затем приставляю дуло к виску и стреляю!
Пуаро вскочил с кресла и, обернувшись, заявил:
– Спрашиваю вас, в чем смысл? Зачем поворачивать кресло? Если бы, к примеру, тут на стене висела картина, тогда да, было бы объяснение. Какой-нибудь портрет, на который человек хотел бы бросить свой последний взгляд; но штора – нет, это не имеет смысла.
– Он мог захотеть выглянуть из окна. Последний раз окинуть взглядом поместье.
– Дорогой друг, в ваших словах нет никакой убежденности. Вы ведь и сами понимаете, что это ерунда. В восемь минут девятого уже темно, и в любом случае шторы задернуты. Нет, должно быть другое объяснение...
– Насколько я понимаю, объяснение лишь одно – Жерваз Шевеникс-Гор был сумасшедшим.
Пуаро недовольно покачал головой.
Майор Риддл встал.
– Идемте, – сказал он. – Надо допросить остальных. Может, на что-нибудь и наткнемся.
ГЛАВА 6
После попыток добиться четкого ответа от леди Шевеникс-Гор разговор с трезвомыслящим юристом Форбсом стал для майора Риддла сущим отдохновением. Мистер Форбс был чрезвычайно собран и осторожен в своих суждениях, но все его ответы были по существу.
Он признался, что самоубийство сэра Жерваза стало для него настоящим шоком. Он подумать не мог, что
– Сэр Жерваз был не просто моим клиентом, он был моим очень старым другом. Я знал его с детства. Могу сказать, что он всегда брал от жизни все.
– В нынешних обстоятельствах я вынужден просить вас, мистер Форбс, говорить максимально искренне. Вам неизвестно о каких-либо тайных тревогах или горестях в жизни сэра Жерваза?
– Нет. Какие-то мелкие проблемы у него были, как и у всех людей, но ничего серьезного.
– Может, болезнь? Напряженность между ним и супругой?
– Нет. Сэр Жерваз и леди Шевеникс-Гор были очень преданы друг другу.
– Леди Шевеникс-Гор, – осторожно сказал майор Риддл, – придерживается довольно любопытных взглядов.
Мистер Форбс улыбнулся – снисходительно, по-мужски.
– Дамам, – сказал он, – надо позволять иметь свои иллюзии.
Главный констебль продолжил:
– Вы вели юридические дела сэра Жерваза?
– Да, моя фирма «Форбс, Огилви и Спенс» вела дела семьи Шевеникс-Гор более ста лет.
– Были ли какие-нибудь... скандалы в семье Шевеникс-Гор?
Мистер Форбс поднял брови.
– Простите, не понял вас?
– Мосье Пуаро, не покажете ли вы мистеру Форбсу то письмо, которое показывали мне?
Бельгиец молча встал и с легким поклоном протянул письмо Форбсу. Пока тот читал, его брови изумленно поднимались все выше и выше.
– Какое интересное письмо, – сказал он. – Теперь я понимаю ваш вопрос... Нет, я не знаю причины, которая могла бы побудить его написать это письмо.
– Сэр Жерваз ничего вам не говорил по этому поводу?
– Ничего. Должен сказать, что для меня остается загадкой, почему он этого не сделал.
– Обычно он доверял вам?
– Думаю, он полагался на мои суждения.
– И вы не имеете понятия, к чему относится это письмо?
– Я не хотел бы делать поспешных выводов.
Майор Риддл оценил тонкость ответа.
– Мистер Форбс, возможно, вы сможете сказать нам, кому сэр Жерваз завещал свое имущество?
– Конечно. Не вижу никаких препятствий к этому. Своей супруге, леди Шевеникс-Гор, сэр Жерваз оставил доход в шесть тысяч фунтов со своего поместья и, на выбор, либо Дауэр-хаус, либо городской дом на Лаундс-сквер – что она предпочтет. Конечно, есть несколько распоряжений по поводу денег и недвижимости, но ничего серьезного. Остальное свое имущество он оставляет своей приемной дочери Рут, с тем условием, что если она выйдет замуж, ее супруг возьмет фамилию Шевеникс-Гор.
– А своему племяннику, мистеру Хьюго Тренту, он ничего не оставил?
– Оставил. Пять тысяч фунтов.
– Как я понимаю, сэр Жерваз был богат?
– Чрезвычайно богат. У него было огромное состояние, кроме этого поместья. Конечно, он был уже не так состоятелен, как раньше. Практически со всех инвестиций доход был неважным. Также сэр Жерваз потерял много денег из-за некоей компании – «Парагон синтетик раббер сабститьют», в которую полковник Бери уговорил его вложить солидную сумму денег.