Эрна Штерн и два ее брака
Шрифт:
– Нет, я все-таки за Фогель, - помолчав, уверенно сказала Грета.
– И вот что я думаю. Если это она, то у нее должны быть записи. Я не помню ни одного случая, чтобы она прочитала заклинание без ошибки. Предлагаю пройти к ней в комнату и поискать.
– А по-моему, это чушь полнейшая, - не согласился Марк.
– Не может нормальный человек такую глупость сделать.
– В конце концов, дорогой, она наша одногруппница, и мы ее лучше знаем, - заявила подруга.
– И потом, кто тебе сказал, что она нормальный человек? Предлагаю следующее. Эрна ее отвлекает, мы с Марком обыскиваем.
– Я - пас, - твердо
– Обысками пусть сыск занимается. Поделитесь со следователем своими гениальными идеями. Он должен оценить, судя по тому, что вы рассказывали о допросе. Тем более, что даже если это действительно она, записи заклинания в комнате может и не быть. Кто бы ей позволил держать семейные наработки в общежитии? Максимум, что у нее может быть - листочек с текстом, и тот на ее месте я давно бы сжег.
– Ну не можем же мы так все спустить!
– воскликнула Грета.
– Мы должны что-нибудь сделать!
– Можешь поговорить с Фогель, занимаются ли ее родные ментальной магией, - предложил Марк.
– Если она такая дура, как ты утверждаешь, то все тебе выложит.
– Хорошо бы еще подслушку на нее прикрепить, - мечтательно сказала подруга.
– В этой твоей идее я вижу сразу два слабых места, - заметил Марк с насмешкой.
– С кем, по-твоему, будет обсуждать Фогель свои злодейские планы? Не с соседкой же!
– А, может, ее родители в курсе, - неуверенно предположила подруга.
– Если бы ее родители были в курсе и поддерживали бы дочь, то они привораживали бы Олафа. И, кстати, почему ей самой было бы не сделать именно это?
– А, может, их семейное заклинание только на женщин действует, - не сдавалась Грета.
– Ну разве что, - усмехнулся Марк.
– И второе. Ты заклинания подслушки знаешь? Нет? Вот я почему-то так и подумал.
– Ну с этим-то как раз все просто, - оптимистично сказала она.
– Эрна спросит у Штадена.
– Не буду я у него спрашивать, - отказалась я.
– Во-первых, я не верю, что это Фогель. А, во-вторых, Штаден просто так заклинаниями не делится, и что он запросит, я даже думать не хочу.
Грета задумчиво посмотрела на дверной проем, в который мы устанавливали сигналку, потом на меня. В глазах ее начал разгораться огонек интереса, она уже даже начала приоткрывать рот, и я внутренне сжалась в ожидании ее вопроса, столь неприятного для меня. Как вдруг уединение наше было прервано самым вульгарным образом. В комнату, не удосужившись даже постучать, ворвалась Фогель. Глаза ее горели фанатичным огнем. Руки рефлекторно сжимались в попытке вцепиться кому-нибудь в шевелюру.
– Где этот гад?
– заорала она с порога, обводя нашу компанию бешеным взглядом.
– Что он сделал с моим Олафом! Да его убить за это мало!
Это что, она угрожает Штадену?! Меня это так возмутило, что даже волосы попытались приподняться на голове и зашипеть.
– Только попробуй тронуть моего мужа! Хоть одним пальцем!
– яростно сказала я.
– Будешь ходить с синими волосами до конца семестра!
– помолчала и добавила.
– Если они вообще у тебя останутся! И если ходить будет чем!
Ее пыл куда-то пропал, и она испуганно шарахнулась от меня в сторону, попытавшись при этом сбить с ног Грету.
– Слушай, Лиза, - напористо сказала та, хватая Фогель за рукав и не давая ей тем самым совершить стратегическое
– Бабушка, - испуганно проблеяла моя противница, пытаясь прикрыться от меня Гретой.
– А зачем это тебе нужно?
– Да так, интересно, кто на тебе опыты проводил. Видно, у нее внуков переизбыток, - вместо подруги ответила я.
– С чего это ты решила, что она на мне опыты проводила? Да я вообще у нее единственная внучка!
– Осталась?
– ехидно уточнила Грета.
– А остальные полностью израсходовались в процессе поиска истины?
От возмущения у Фогель пропал не только дар речи, но и страх. Она смерила подругу взглядом с ног до головы, презрительно фыркнула, вырвала у нее свой рукав и ушла. Грета закрыла дверь за ней и повернулась к нам с торжествующим выражение лица.
– Слышали? Ментальной магией у нее занимается бабушка! И она вполне могла поделиться заклинанием с внучкой!
– Выживших из ума магов, занимавшихся ментальной магией, держат в специализированных учреждениях, - ответил ей Марк.
– А если бабушка еще в маразм не впала, то помогать внучке таким образом точно не будет. И вообще, у меня после появления тут вашей Фогель возникли вопросы уже на другую тему. Связанную с твоей подругой.
Марк с Гретой переглянулись и молча на меня уставились, выражение лиц у обоих было ну очень странное.
– Что это вы так на меня смотрите?
– удивилась я.
– Действительно, Марк, как это я сразу не обратила внимания?
– задумчиво сказала Грета.
– Эрна, а с каких это пор ты стала считать Штадена мужем, с чего ты вдруг начала его защищать, и почему ты вообще решила, что эта защита ему нужна?
Глава 36
На следующий день Олаф всячески демонстрировал, как ему плохо. И хотя челюсть ему наши целители зафиксировали силовым каркасом, да и обезболивающее заклинание наверняка нанесли, он постоянно потирал пострадавшее место и морщился, постанывая. Фогель сидела рядом с ним и выказывала живейшее участие, время от времени отвлекаясь от утешения страдальца, чтобы бросить в нашу сторону испепеляющий взгляд. К создавшейся ситуации я отнеслась на удивление спокойно, тем более, что в ней были и положительные моменты - впервые за много дней Олаф не стал садиться рядом со мной, не подходил ближе, чем на три метра, и не сказал ни слова о нашей вечной взаимной любви. И эти три факта несказанно меня радовали. Грета тоже отметила:
– Похоже, Штаден-то прав был. Надо было этому Расмуссену челюсть сломать, чтобы до него наконец дошло. А то я уже начала опасаться, что тебе так и не удастся достучаться до его разума. Хотя, конечно, ломать кости - это нехорошо.
– Ничего непоправимого с ним ведь не случилось, - ответила я.
– Пострадает несколько дней, а потом и следа не останется. Главное, чтобы Кэрст за него всерьез не взялся.
– А тебе что, Олафа совсем не жалко?
– поразилась подруга.
– Знаешь, я слышала кусок их разговора, где Штаден говорил, что не трогает его, чтобы меня не расстраивать. И было это как раз вчера. Так что думаю, Олаф сам какую-то гадость сказал, а значит, вина за происшедшее на нем тоже лежит. И потом, его же неоднократно предупреждали и я, и леди Кларк.