Эромагия
Шрифт:
18
Беринда прочла заклинание, аккуратно выписанное Анитой из «Извратительных трансмутаций», буркнула: «Ерунда какая, и так все прекрасно знаю! Нам все известно!» — потом прочла еще раз, сдвинула набок потрепанную шляпу и почесала седую макушку. Затем прочла еще трижды, закатила глаза, шевеля губами, повторила про себя и наконец сунула бумагу молодой ведьме со словами:
— Ничего нового, я и так давно все знаю. Но запись лучше сохрани, тебе потом на будущее пригодится. С детьми, знаешь, всякое приключается…
Аназия носилась кругами по полянке — от Беринды к Шону, собирающему хворост, от скучающей
— Ну что? Ну что? Готово? — Метла сунулась к верховной ведьме.
Та, не тратя слов, ухватила Аназию за черенок, поставила стоймя и нахлобучила котелок на растопыренные желтые прутья. Лаборантка завизжала, как поросенок, на которого вылили кружку кипятка, Анита ахнула, метаморф шумно выдохнул. Ничего не произошло.
— Как же так… — начала Анита.
— Ах да, чуть не забыла! — Беринда подбросила метлу в воздух вместе с котелком и хлопнула в ладоши.
Помело окуталось дымом, во все стороны полетели разноцветные искорки… что-то треснуло, что-то звонко шлепнулось на землю. Когда дым рассеялся, Анита увидела, как тощая, нескладная, с вытянутым унылым лицом и неестественно желтыми волосами девица поднимается с земли, потирая ушибленное место… хотя потирать там, на взгляд Аниты, было практически нечего. Аназия же, ощупав пятую точку, продолжила шарить ладонями по телу, словно хотела удостовериться, что все необходимые части снова при ней. Потом, вспомнив, ухватила себя за волосы и, поднеся прядь к самым глазам, прищурилась. Только удостоверившись, что цвет соответствует ее взглядам на идеал красоты, лаборантка наконец огляделась. Все, столпившись над ней, разглядывали результаты контръизвратительного заклинания не менее внимательно, чем сама Аназия.
Ощутив на себе пристальные взгляды, бывшая метла одернула измятое грязное платье. Взгляд ее остановился на метаморфе, принявшем теперь некий абстрактно-мужской облик — среднего роста, среднего сложения и среднего возраста.
— Ага! Наконец-то я до тебя доберусь!!! — завопила Аназия, устремляясь к ошеломленному оборотню.
Лаборантка обеими руками вцепилась в бусики, которые разволновавшийся превращенец судорожно перебирал, и, завладев ими, отскочила в сторону, восклицая:
— Наконец-то я погляжу, каков ты есть! А то как на меня пялиться… Ты чего?
Метаморф как-то вдруг скукожился, сжался, закрывая лицо руками — совершенно человеческими руками.
— Чего ты? Убери руки! — Боевой задор уже покинул Аназию, и она заканючила: — Ну, чего ты? Мы же здесь все свои!
— Свои?..
Ладони
Аназия медленно обошла его кругом, внимательно разглядывая, затем шагнула ближе и неуверенно положила ладони на не слишком-то широкие плечи.
— Да, свои, — повторила она. — А чего ты не хотел в этом облике показаться?
— Ну, я… Понимаешь, дорогуша, ты такая красивая, а я это… Вот это вот… я…
Анита с Шоном переглянулись, и рыцарь многозначительно поднял брови.
— Я… гхм… — смутилась лаборантка. — Я, конечно, блондинка… теперь… м-да. Но ты тоже вполне того… хорошенький. Может, теперь-то скажешь, как тебя звать?
Рыжий оборотень покраснел, отчего веснушки стали почти незаметны, и, глядя в сторону, промямлил:
— Маманя Помпончиком называла…
Шон еле слышно хмыкнул, и Анита припомнила, как рыцарь негодовал, когда она обращалась к нему «Шончик».
— Помпончик, значит… — Аназия ухмыльнулась. — А чего, мне нравится. Красивое имя, честное слово! Доброе такое и это… ласковое. Так ты, значит…
— Нет! — перебил оборотень. — Вот только не вздумай меня так называть!
— Почему? — удивилась лаборантка.
— Потому что это слишком миленько… То есть это кошмарно и мерзко!
— А как же тогда?
Тут одновременно на плечи Аниты с Шоном легли две ладони, и они оглянулись. Беринда потянула их назад, негромко сказав:
— Все, пошли. Они сейчас долго ворковать будут, потом препираться начнут, а потом Аназия, видимо, захочет где-нибудь тут неподалеку в кустах лабораторный опыт провести. Пошли, пошли, нечего на них смотреть!
Троица зашагала прочь.
— Помпон, — донеслось тем временем из зарослей. — Это мне больше нравится…
— Хорошо, будешь Помпоном. А вот скажи. Помпон, а вот как ты насчет… — Но дальше они не слушали. Все трое тихо пошли по дороге, не забыв, конечно, захватить с собой навьюченного осла.
— А они доберутся потом сами? — спросил Шон, когда голоса позади стихли окончательно. — До обители вашей далековато ведь отсюда…
— Доберутся! — уверенно ответила Беринда. — Хотя, думается мне, слишком уж спешить Аназия не станет.
Часть третья
FINIS CORONAT OPUS
1
В Лайл-Магеле не существовало каких-то особых правил для мужчин, но пребывание их было регламентировано — чтоб студентки от занятий не отвлекались. Анита очень живо представляла себе, какой ажиотаж начнется в аудиториях и мастерских, когда там появится Шон во всем своем немыслимом великолепии. К тому же молодая ведьма опасалась, что станет нервничать и ревновать, если всякие шестнадцатилетние девицы начнут пялиться на Тремлоу, строить глазки и вилять задами. Самой-то Аните было уже ого сколько! Нет, до двадцати пяти еще далеко, но уже сильно за шестнадцать. Оно, конечно, приятно похвастаться перед студентками — которым в обители мужского внимания не хватало — таким справным и знатным кавалером, покрасоваться, гордо топая под ручку с ним, или ввернуть в разговоре что-то вроде «Тут мы с Шончиком просыпаемся и…» — но все же лучше держать его от греха подальше.