Error 02. Троян
Шрифт:
– Так, я пошёл... – пробормотал купидон и, не открывая глаз, начал стремительно растворяться в воздухе. – Всёго хорошего, рад был знакомству.
Купидон исчез, а следом и стрела. Вместе с ними растаяла надежда на внезапное спасение, едва забрезжившая перед геймером.
Отец вновь повернулся к Илье. Только выражение его лица немного... изменилось. Холодный взгляд стал... чуть мене холодным?
– Отец? – неуверенно спросил Илья.
И тут случилось невероятное. Невозможное!
Чесноков-младший... улыбнулся.
Это
– Дряной мальчишка... вставай, – отец протянул ему руку. – Надеюсь, ты усвоил урок?
– А-а-а... э-э-э... да, – Илья с некоторой осторожностью принял помощь и поднялся на ноги. – А ты разве не собираешься меня... ну того самого... летально по шее...
Отец вопрос проигнорировал.
– В нашей семье не принято перечить старшим, – сказал Чесноков-младший. – Такие правила придумал не я, они сложились с незапамятных времён. В виду смертельной конкуренции между семьями говорящих, именно строгое соблюдение законов обеспечивает выживание семьи, даже в ущерб отдельным её членам. Конечно, молодёжь традиционно все правила отвергает, но рано или поздно они смиряются. Приходит понимание, что по-другому просто нельзя. Как и ты, я тоже когда-то бунтовал против своего отца, но с возрастом пришло осознание.
– Отец... – Илья не верил своим ушам.
– Когда-нибудь ты поймешь, – сказал ему родитель. С его лица снова исчезли все эмоции, во взгляд вернулся арктический холод. – А теперь ты отправишься в свою комнату и соберёшь вещи.
– В смысле? – не понял Илья. Зачем ему собирать вещи?
– В прямом. С этого момента я объявляю тебе Regnoque Tarquinios[2]. Ты больше не часть семьи Чесноковых, официально. Ты лишаешься всех наследственных прав, более не можешь заключать сделки от нашего имени и пользоваться моим покровительством...
Чесноков-младший ещё некоторое время говорил о непонятных протокольных вещах, но Илья его слова уже просто не воспринимал. В его воспалённом мозгу пульсировала единственная мысль – его выгоняют из семьи, из дома. Прямо как в тех смешных мемасах про сыновей, которые ляпнули, что любят вторую линейку, а родители, заядлые ВоВеры, сразу отказались от них.
Кто ж знал, что у говорящих такое в порядке вещей...
– Мне ж ещё в школе одиннадцатый класс надо закончить... – всё, что смог выдавить из себя Илья.
– Это уже твои проблемы, – пожал плечами Чесноков. – Добро пожаловать во взрослую самостоятельную жизнь. Я прослежу за тем, чтобы никто из братьев и сестёр даже не думал оказывать тебе помощь, поддерживать материально или советом. Отныне в своей жизни ты всё решаешь сам.
Вот
– Компьютер и телефон оставь, – сказал отец. – Они имущество семьи Чесноковых, и у тебя больше нет на них никаких прав.
Ох, лучше бы отец его убил... Похоже, ту огромную коллекцию хентая с компа лучше побыстрее удалить. Особенно те особо засекреченные и запароленные папочки в самых тёмных глубинах диска "С"... Боже, о чём он думает? К чёрту хентай, если более важные вопросы, которые необходимо прояснить.
– А как же мама? – спросил Илья. Он ещё не до конца поверил в происходящее. – Она же точно будет против!
– С мамой ситуация особая, – после короткой паузы ответил Чесноков. – Она, хоть и непосвящённый, но член нашей семьи. Законы говорящих она должна соблюдать, даже если не знает о них. По этой причине все воспоминания о тебе будут стёрты из её памяти.
Господи... отец, какая ты всё-таки мразь! Даже на святое покусился, на маму! И хоть виделся с ней Илья в последнее время редко – она была очень занятым человеком, как и отец – но всё равно... мама оставалась мамой.
Впрочем, есть ещё один весьма важный вопрос, требующий уточнения.
– А что с Таней? – спросил Илья, уже практически потеряв всякую надежду.
– Ты проиграл дуэль. Она умрёт, – равнодушно сказал Чесноков.
Вот и всё. Илья ничего не сумел. Никого не спас. Не сохранил то, что имел. Лишь жизнь осталась при нём, да и то его заслуги в этом не было ни малейшей. Какой-то дурацкий купидон и стечение обстоятельств.
Щелчок пальцами, и яркая вспышка на секунду ослепила Илью...
– Что ж, Фубуки, Торвальд, – сказал Парацельс, глядя сквозь пространство куда-то в необозримые дали. – Ваше общество было нам очень приятно, но пришло время отправляться домой. Торвальд, помни то, что я тебе сказал. Сделай это сразу, как только вернёшься в своё тело. А то распространишь алкогольное излучение, а обвинят потом во всём меня...
– Как? Уже? – возмутился Торвальд. Носок, вернее, его образ, пристроился на подлокотнике кресла и чувствовал себя преотлично. Общество архимага понравилось ему настолько, что никуда уходить он уже не хотел.
– Ах, я снова увижу, мастера... – Фубуки, для которой Парацельс наколдовал отдельное кресло, мечтательно закатила глаза. – Но примет ли он меня? Ведь после смерти я уже немного не такая, какой была раньше...
– Время на исходе, – напомнил им Парацельс. – Вы нужны там своему шефу, мастеру, хозяину или как вы там его ещё называете...
– Да-да-да, – закивала Фубуки. – Уважаемый Парацельс, мы безмерно благодарны вам за помощь, но не могли бы вы вернуть нас домой?
– Да не вопрос, – Парацельс взмахнул рукой и Фубуки и Торвальд исчезли. – Может, ещё свидимся, и вы расскажете, чем же там у вас закончилось...