Эрсус. Преддверие

Павлов Вел

Я только и мог, что выпивать и одобрительно тому кивать, а после Шахана, за дело взялся его сын. Ох, еще та головная боль, похлеще батеньки.

Видимо отец, многое объяснил Шаратху, и ввел его в курс кое-каких дел, тот и делал, что вился ужом за мной, засыпая вопросами, все ли у меня в порядке или нет. Такой же ушлый торгаш, как и его обожаемый папашка.

«Куда родитель, туда и дитятко, — мысленно вздыхал я, но пить продолжал».

Алкоголь в прямом смысле был отменным.

Впервые в жизни я нашел слабое место моей энергии, спиртное. Она

ничего не могла с ним поделать, и чуйка молчала, а я еще не отбрасывал мысли, что меня могли запросто отравить, хотя бы на всякий случай.

Тут был и Саар с оставшимися ребятами из группы, как и Ильси с Уртой. Девушки веселились, выпивали, и оттягивались как могли, и отводили душу, пока было время. Да и сам Косаар сказал, что такую гулянку затевают практически всегда, стоит Шахану возвратиться с дальней дороги, ведь он сам вел дела, и передавать их сыновьям пока не желал.

Ради интереса я даже спросил про погибших ребят, Саар резко поник, а после объяснил, что такова судьба многих наемников. И сейчас они пьют не только ради веселья, но и чтобы оплакать погибших товарищей, а после в одном из храмов богов, сожгут несколько благовоний за упокой их душ, тел так ведь и не нашли. Но наемник быстро повеселел и отправился к Сколу и Зелеку за очередным кубком, ведь от отряда осталось всего пять человек, включая командира.

Были здесь все, игривая как никогда баронесса, постоянно хохочущая. Боязливо косившийся на меня Бахус, то и дело бросал на меня опасливые взгляды. Даже Хольд с семьей пожаловал, но был он один без супруги, лишь с детьми.

Гуляния закончились за полночь, и был я изрядно выпивший, пытался себя контролировать, и старался не подавать виду, и в целом держал себя в руках.

А все это время Риста и Руста не отходили от меня ни на шаг, то ли боясь потерять меня из виду, то ли боясь, что я исчезну вовсе, потому как после нашего разговора я долго их еще утешал, и обещал что никуда не денусь.

Хотя зарекся давать подобные обещания, после случая с Алисой и данного ей слова, просто стал бояться, даже заикаться про них, так что в целом меня можно назвать трусом.

До моей комнаты они меня и довели, даже порывались составить мне компанию, но я с мягкой улыбкой загнал их в комнату, с уговором, что бы те хорошенько отдохнули, а после обещал им серьезный разговор про наше дальнейшее будущее, мысли имелись.

Я успел кое-как дотащить свою тушку до кровати, и за несколько попыток смог распылить энергию, как и всегда на всякий случай, слышал только, как ворочался на полу Анубис, в поисках места для ночлежки.

Выспаться мне так и не дали, сначала ко мне мышкой прошмыгнула баронесса, по пути, к кровати полностью сбрасывая одежду, и оседлав меня, потребовала своего, баронесса была в стельку пьяна.

А вот мое опьянение как рукой сняло, и резко открылось второе дыхание, не зря говорят, дурное дело — не хитрое.

Да и сама Мастина продержалась недолго, минут двадцать крикливых и довольных стонов, и та спала, поддавшись блаженной неге со счастливой улыбкой.

Стоило мне закончить с Масти, и уже почти провалиться в сон, чуйка

меня вновь предупредила о чьем-то вмешательстве, я на миг встрепенулся. Враги? Но понял что аура и запах девицы, мне были знакомы, Ильси.

«Неужели, ждала? Да быть такого не может! Что за бред? Не поверю ни в жизнь, что я стал настолько популярным у женщин»!

Дриада тоже на цыпочках прокралась к моей кровати, а после заметила голое женское тело рядом со мной, и мой озадаченный взгляд. Несколько мгновений игры в гляделки, и Ильси махнув рукой, стала медленно сбрасывать одежду, благо она уже была в обычной повседневной. В легком обтягивающем костюме, и оголялась она с грацией кошки, а с учетом её экзотического вида, я снова не хило так возбудился.

— Если что, то мне плевать, сколько у тебя баб, северянин! Я весписа, а мы отдаемся только один раз, и только одному мужчине. А как только я увидела тебя, моё естество просто трубило, что это ты. Наша природа много нам подсказывает, такого ранее не было, будто ты не от мира сего, неужели все северяне такие? — шептала Ильси, забираясь на кровать.

Меня не хило так тряхнуло, от догадок девицы, и пару раз даже боязливо сглотнул. Женская логика замечательно работает везде, где бы то ни было.

— Прости, Ильси, но ты уверена в себе? Может не стоит? Кто я такой вообще? Обычный пришлый, а ты такое вываливаешь на меня! Этого ведь потом не изменить, я тебя верно понимаю? — шепчу я в тон ей, чтобы не разбудить заворочавшуюся баронессу.

— Поверь мне, Пал, в себе я уверена полностью, а вот в тебе я чувствую сомнения, я не приглянулась тебе? — томно шептала она мне на ухо, обняв за шею. — Так смотри лучше! Сейчас ты увидишь брачный ритуал весписы!

Я хотел остановить ее, чувствуя неладное и не поправимое, слишком подозрительными были ее слова, но успел лишь протянуть руку, и застыть как завороженный.

Ильси отпустила меня, прикрыла глаза, а по её телу стало расходиться слабое зеленоватое свечение, опутывая тело девушку, будто растения. И под кожей стали видны настоящие руны, которые мерцали повсюду и придавали дриаде еще более экзотический вид, а сама весписа стала более манящей и притягательной.

А меня будто стимулятором и афродизиаком накачали, и невольно потянулся к груди девушки, прижимая и подминая Ильси под себя, забывая обо всем, мыслей уже не было.

«Видимо думаю я, не той головой, которой необходимо, — это были мои последние здравые умозаключения».

Стыдно признать, но что-то подобное у меня было с Алисой, все казалось как в каком-то мареве, мистическим и магическим. Весписа понимала меня с полумысли и полуслова, стоило мне только подумать, как она меняла свое положение, и позу на более мне приятную, и сама девушка получала небывалое удовольствие, если судить по ее выражением и богатой мимике, и ближе к кульминации стонала она, уже не сдерживаясь.

Весписа ласкала мое лицо, а я в ответ ласкал ее. А в какой-то момент, к нам присоединилась и сама Масти. Я даже не успел понять этого, как на смену Ильси, пришла еще более страстная и разгоряченная подобным видом баронесса, и стонали обе девицы, уже не смущаясь, и с жаром целуя, друг дружку.