Эрта: Армия Акана
Шрифт:
– Замолчи! Я не верю ни единому твоему слову! – Кинт говорил тихо, почти шипел. – Ты даже не представляешь, чего мне стоит не выстрелить прямо сейчас. Ты, как тебя, Микт, сними кобуру, брось сюда, так, теперь ремень из штанов и вяжи им своего хозяина.
– Это глупо, Кинт! Ты же знаешь традиции терратоса – «прощение в битве и за пролитую кровь».
– Терратос вас, может, и простит, но не я… а крови – да, вы пролили много, но не своей.
– Трево… – Микт, придерживая штаны, бросился напролом в стену шалаша, но грохнул выстрел, и он упал замертво, оставив немалую дыру в стене из веток и сухой травы.
Арк тут же подскочил, и Кинт следующим выстрелом, почти в
– За мной! – крикнул Кинт, выбежав через дыру и вскочив в седло.
Начался переполох, раздались выстрелы, один, другой, третий… один из разведчиков, сраженный наповал, вывалился из седла.
– Что слу…
– За мной! – прокричал Кинт и стеганул лошадь. Казалось, погоня длится вечность, но прошла лишь дюжина минут. Почти весь отряд Толэ гнался за пятерыми всадниками вдоль русла речки. Заржав, лошадь Кинта подвернула ногу на каменистом берегу, кувыркнулась и выкинула седока из седла. Звуки выстрелов приближающейся погони, вот замертво свалился еще один парень из разведчиков, а его лошадь поскакала дальше.
– Забирайся! – подъехал Локт.
– Нет! – крикнул Кинт, хромая, бросился к своей лошади, выдернул карабин из чехла и перекинул через плечо пояс с подсумками. – Локт, уведи Сарта, уходите! Быстрее!
– Кинт…
– Я прошу… ну же! Я приказываю! Уезжайте! Не смей перечить!
Играя желваками на скулах, Локт посмотрел на Кинта, отстегнул от седла свой патронташ с патронами к карабину и бросил ему.
– Так есть! Я скоро вернусь! – крикнул Локт, а потом приказал последнему из разведчиков: – Останешься с командиром!
– Спешиться! – приказал Кинт оставшемуся бойцу, – прикроем их отход!
Не задумываясь ни на секунду, боец соскочил с коня, схватив седельную сумку и карабин, но… он не успел добежать до большого камня на берегу, за которым уже присел Кинт и изготовился к стрельбе. Первые трое преследователей уже выскочили из-за поворота и открыли огонь.
– Да чтоб вас! Ржавый шомпол вам в бок! – После каждого выстрела, с бешеной скоростью откидывая затворную скобу, Кинт громко и бранно ругался, а бандиты, каждый, получив пулю, падали на камни. Показались еще преследователи, Кинт сделал два выстрела и бросился в лес, радуясь тому, что Локт и Сарт успели скрыться в чаще на противоположном берегу мелкой речки.
Вероятно, самые преданные Арку люди въехали в лес, желая догнать беглеца, остальные же, видя, как после каждого выстрела Кинта кто-то из них вываливается из седла, поумерили пыл и отстали. Во рту у Кинта пересохло, он на бегу сбросил с себя тяжелый бушлат, несколько раз падал, поскальзываясь на оттаивающей земле, меж деревьями мелькали всадники… Остановка, выстрел и снова бежать, вот под ногами уже не земля а каменная осыпь – значит, близко скала… Заметив небольшую пещеру, Кинт выстрелил еще пару раз и, собрав все силы, бросился к спасительной темноте, а неглубоко забежав в пещеру, присел на колено и стал загонять патроны в трубчатый магазин карабина…
– Ну… давай… – Тяжело дыша, Кинт целился в силуэт.
Не доехав до входа в пещеру, преследователи открыли огонь в темноту, заставив Кинта рухнуть на камни…
– Гранаты! Были же две гранаты у кого-то! – донесся сквозь звук стрельбы чей-то мерзкий, пищащий голос. – Глуши его!
Чуть приподнявшись на локте, Кинт увидел, как, разбежавшись, один из бандитов метнул чугунную чушку в пещеру.
– Дьявол! Аааа…
Словно таракан, бросив карабин, Кинт стал перебирать руками и ногами, пятясь назад, в глубь пещеры, пули шлепались о стены, высекали каменную крошку, которая летела в лицо, что-то обожгло плечо… Но твердь оборвалась, и Кинт соскользнул вниз, в ледяную воду пещерного озера, вода над головой сомкнулась, обжигая холодом, Кинт не закрыл глаза, сначала он увидел вспышку, а потом глухой звук взрыва… Вот так, просто утонуть? Нет, его это не устраивало, и он уже хотел выплыть к месту, откуда свалился в воду, но вдруг увидел свет. Снизу, из-под воды он казался неким знаком, маяком… Кинт всплыл, жадно набрал полные легкие воздуха, и тут снова вспышка, взрыв, звон в ушах – и как молотом по голове… Замутненным взглядом увидев не менее пяти вбегающих силуэтов в арку пещеры, Кинт снова нырнул и поплыл к спасительному свету. Руки и ноги не слушались, к разуму начала подбираться паника, а преследователи стали стрелять в воду, Кинт почувствовал удар в бедро, потом справа резануло по ребрам… боль, но Кинт уже был у цели – спасительного круга света, размером чуть меньше обычного деревенского колодца. Вынырнув, он громко вдохнул сырой и пахнущий плесенью воздух, ухватился за каменный выступ, вскрикнув от боли, выбрался из воды, достал пистолет и, выставив его в сторону каменной чаши с водой, некоторое время держал ее на мушке, а затем сознание покинуло его…
Глава тридцатая
– …ты почти ничего не рассказываешь о себе. – Сэт надула губы, но так, больше для вида.
Вокруг приятная и спокойная обстановка, винный ресторанчик в цоколе старого каменного двухэтажного здания, в углу музыкант в легком подпитии пиликает смычком по скрипке.
– А что ты хочешь услышать?
– Твои родители… ты их совсем не помнишь?
– Почему, маму помню очень хорошо, отца… он был отзывчив и всегда старался присутствовать в моей жизни, но лица его не помню, совсем, а руки его помню, большие ладони, толстые вены… он все время что-то делал по дому, сам, у него в руках все спорилось. Клетку он мне построил для голубей, у меня были в детстве голуби, много… Залезешь на крышу и смотришь, как они летают, они всегда возвращались…
Покрывшись холодным потом, Кинт открыл глаза, кругом темнота, только тусклый лунный свет пробивается откуда-то сверху. Нащупав под мышкой рукоять пистолета, Кинт снова провалился в бессознательное.
Прошли почти сутки, а он так и не двинулся с места около каменной чаши. Где-то недалеко слышны взрывы и стрельба, но кроме того, что не было сил, не было еще и желания двигаться.
– Сэт, – шевеля присохшими губами, сказал Кинт и сразу же пришел в себя от услышанного звука своего же голоса, отразившегося от стен грота.
Кинт ощупал ногу, правый бок и, поняв, что вода сильно затормозила пули, и за эти места ему беспокоиться не стоит, прикоснулся к левому плечу, которое он перевязал походным платком, пребывая в полусознательном состоянии. Дикая боль пронзила от макушки до пят, а Кинт громко и бранно выругался. Звук снова заметался под сводом грота и стих.
– Что же это за нора такая… – Кинт попытался встать и, шаря рукой в темноте, на что-то наткнулся.
Это что-то зашуршало и упало рядом, словно кто-то сухие палки скинул на каменную мостовую.
– Вот же! – вздрогнул Кинт, забыв про терзаемое болью плечо, да так и застыл на согнутых ногах в попытке подняться и прислушиваясь.
Лишь отдаленные звуки боя доносились из небольшой трещины сверху, через которую видно луну и звезды, а внутри – тишина. Нащупав на поясе кармашек маленького подсумка, где лежало масляное огниво, Кинт чиркнул подпружиненным колесиком кресала…
– Ого… да я тут не один, ничего, что без приглашения? – Кинт присел у скелета, который только что свалился ему под ноги. – Извини, парень, не заметил тебя в темноте.