Ещё один день
Шрифт:
Дора была потрясающей блондинкой, насквозь пропитанной «туманом». Один раз я подколол её из-за зависимости. Она даже не разозлилась. Но утром, перед дверью участка меня ожидали две коробки. В одной была какая-то лапша из листьев, во второй какая-то солома и записка. Дора пожелала мне быть добрее.
Я отнёс эту дрянь местному доку. Он стал счастливее. Наверное, от того, что в нашем районе уменьшится число страдающих от запора. Дора нашла, что мне прислать.
Мне повезло, что я был безразличен к этой местной дряни. От дока я узнал, что её всегда безбожно мешали. Из-за этого
«Дымка» стоила дёшево, и вызывала привыкание сразу. Это и привлекало всех сбытчиков и особенно мразей из восьмого района.
Сейчас восьмые и первые были в «особом» состоянии перемирия. После второго наезда, ботаники на несколько дней перестали продавать «пелену». Потом они пустили слух, что запасы «дымки» скуплены восьмыми. Все укурыши города пришли туда. А «тумана» там не оказалось. К этому времени, всех подсевших на «пелену» стало жутко ломать. Я видел пару раз, что вытворяли те, кто остался без «дымки». У меня и у тех, кто ещё не окончательно пропил свои мозги – одно это уже отбивало охоту даже смотреть на то, как другие курят эту дрянь. Те последствия абстиненции, которые наблюдали восьмые во всём своём районе, заставили их пересмотреть свои планы на первый. Ботаники тогда хорошо наварились. Они продали восьмым почти все свои запасы втридорога. У восьмых не было выбора. У меня был. Я просто бухал.
Я посмотрел на девку, она ещё вертела в руках рваную промокшую бумажку с какой-то чёрно-рыжей стружкой.
– Что это?
– Курево.
– Пелена?
– Просто дым.
– Не вышло скрутить?
– Нет, – плаксиво ответила она.
Я порылся в кармане, вытащил помятую пачку местного «Джагернаута», протянул ей. Девка, недолго думая, бросила неудавшуюся самокрутку на загаженный пол. Обтёрла руки о мокрую заляпанную майку /додумалась же/ и ловко выудила пару сигарет. Одну сжала в кулаке, вторую зажала между зубов.
– У тебя здесь курят?
– У меня везде курят.
Она полезла в задний карман узких шорт и еле вытащила коробок спичек в целлофановом пакете. Прикурила. Затянулась.
Всё местное меня бесило. Оружие, технологии и эти вонючие спички. Единственное, что здесь было относительно современным, так это электростанция. Да и та доживала свои последние дни.
– Туда иди, – махнул я рукой в сторону кабинета.
Девка подчинилась. Она огляделась, засмотрелась на подранное кресло и села в него. Я занял своё место за столом.
– Давай рассказывай, – я положил ноги на стол и заложил руки за голову.
– В восьмом сейчас туго, – начала она.
– Какая неожиданность.
– Там сейчас совсем плохо. Дэлиса замочили.
А вот это была новость. Шериф восьмого купался в роскоши и дозволял местным всё. Теперь мне было интересно, каким будет новый шериф.
– За что его? – спросил я.
– А я знаю?
– И что теперь в восьмом?
– Ждут появления штурмовиков и готовят им ловушку.
А это уже была плохая новость.
Во втором и третьем районе было относительно спокойно: шлюхи и азартные игры. Самое страшное, что там могло произойти, так это подцепить какую-нибудь дрянь от местных шлюх или проиграться до трусов. Странный это был город. И название у него такое же – Новый Бург.
– Ты решила, что здесь у тебя больше шансов выжить?
– Не знаю. Может, просто проживу чуть подольше.
Тыльную сторону левой руки неприятно закололо.
– Сиди тихо, – приказал я. – И молча.
Девка бросила окурок на пол, раздавила его каблуком подранного ботинка и закурила вторую сигарету. Я сжал руку в кулак, над кистью появился экран с радостной рожей моего куратора.
– И чё те надо сейчас?
– Риммон, плохие новости, – раздался обеспокоенный голос.
– Давай, обрадуй меня.
– Тебе добавили срок.
– И сколько?
– Ещё три года.
– С хрена ли?! – взревел я.
– А я не знаю. Я просто передаю тебе новость.
– Суки! /Ещё и лыбится!/
– Смотри, за оскорбление тебе ещё добавят.
– Да срал я. У меня тут полная жопа намечается.
– Из-за чего.
– Мой информатор сообщил, что шерифа восьмого кончили, а его отморозки собираются нагнуть штурмотряд.
Девка слегка улыбнулась, когда услышала про информатора. Затянулась и выпустила несколько колец дыма.
– Кто? Эти обезьяны с огнестрелом? – засмеялся куратор.
– А я не знаю. Я просто передаю тебе новость, – злорадно ответил я.
– Про Дэлиса мне известно.
– И поэтому ты начал с новости про добавленный срок?
– Мне твоё негодование побоку, Риммон.
– Когда мы встретимся лично, я с наслаждением тебе втащу, – улыбаясь, предупредил я.
– Не факт, что ты доживёшь до этого момента.
– Я постараюсь.
– Я передам слова твоего информатора, но думаю, что всё это просто похвальба. Эти отсталые ничего не смогут сделать.
– И, похоже, что станции скоро придёт конец.
– Я знаю. Хорошего дня, – куратор закончил сеанс связи.
Вот тварь. Если станция сдохнет, то и нам останется недолго.
– Я могу пожить у тебя? – спросила девка.
– На хрен ты мне нужна?
– Я же твой информатор. Забыл?
– Я подумаю. Ты хотела хавать? Консервы в холодильнике.
Я кинул на стол пачку «Джагернаута». В ней ещё оставалось сигарет шесть-семь. Пусть курит.
– Спасибо, – девка странно таращилась на меня и это начинало раздражать.
– Травись. Я вздремну. Потом поговорим.
Я лежал на кровати. Курил. Тушил окурки о стену. Кидал их в сторону окна, где они медленно умирали на вымокшем полу.
Я не мог заснуть. Не следовало принимать душ. Теперь в голове, назойливыми мухами, роились мысли. Если станция сдохнет – все сдохнут. Я тоже. Станция была и моей личной проблемой. Похоже, настолько личной, что никого кроме меня не волновала.