Ещё один шанс

Miss Spring

— Можно мне побыть с ней?

— Вы что, это же реанимация! Туда не пускают никого.

— Поймите, мне очень важно быть рядом. Я люблю её больше всех на свете. — искренне произнёс Мещерский.

— Ох уж мне эти пылкие влюбленные… Ладно, пока ночь, я вас пропущу. В конце концов, давно доказано, что пациенты, находящиеся без сознания, всё слышат, чувствуют и понимают. Им очень нужна поддержка. — сдался Юрий Всеволодович.

Алексей сидел в палате реанимации, держал Сашу за руку, не отпуская ни на секунду и мысленно читал

молитву, прося о её выздоровлении.

— Саш, я отпустил тебя не для того, чтобы случилось непоправимое. — бизнесмен начал разговаривать с ней, чтобы она знала, что он рядом: — Я бы этого Дениса твоего, прибил на ровном месте. Как он мог допустить подобное? Знаешь, мне, конечно, хотелось бы, чтобы мы были вместе, но если не суждено, то главное, чтобы ты была жива и счастливо жила. Со мной или без меня, но главное жила, Саш. Услышь меня, пожалуйста. Ты очень нужна нам всем: мне, Вике, Егору. Для меня будет просто счастьем, если я буду знать, что ты есть, жива и здорова, даже если я не нужен тебе. — Мещерский долго говорил с девушкой, почти всю ночь, до утра.

Потом медсёстры попросили его покинуть палату, а выйдя в коридор он столкнулся со следователем, который вёл беседу с врачом о состоянии Арсеньевой.

— А родственники?

— Да вот, муж, кстати. — Юрий Всеволодович указал на Алексея.

— Доброе утро! — следователь посмотрел на него: — Капитан юстиции Пономарёв Антон Андреевич. Можно с вами поговорить?

— Да, конечно. — они присели на лавочку в коридоре. Пономарёв спросил что Александра делала на трассе, неподалёку от аэропорта, куда ехала так быстро и ещё несколько стандартных вопросов.

— Извините, а кто виновник ДТП? — поинтересовался бизнесмен.

— Некий Шилов Виктор Дмитриевич. Выскочил на встречную полосу, спровоцировал аварийную ситуацию. Да ещё и при таких погодных условиях… Арсеньева либо не сразу заметила его, либо просто не справилась с управлением, ослеплённая светом фар.

— А этого Шилова уже допрашивали?

— Там, — следователь указал пальцем на небо: — его допросят. Скончался на месте. Сейчас, вот, эксперты выясняют, может он был в состоянии алкогольного или наркотического опьянения.

— А если не был?

— А если не был… То можно будет говорить и о преднамеренном нарушении правил дорожного движения и покушении на жизнь Арсеньевой. Но, пока что, подождём ответа экспертов. — Антон Андреевич поднялся с лавочки: — Буду держать вас в курсе. До свидания.

— Хорошо, спасибо. — вздохнул Алексей.

В этот момент, в коридоре появилась Кузнецова.

— Алексей Львович, ну что? Какие новости?

— Пока всё так же, Вик. — он был задумчив и напряжён: — Вы знаете, мне нужно отъехать ненадолго по очень срочному делу. Вы сможете здесь побыть?

— Да, конечно! Я приехала, чтобы находиться рядом. Она же может прийти в себя в любую минуту.

— Спасибо. Я скоро.

Он вернулся лишь через три часа и Вика

отметила про себя, что мужчина был бледен, будто чем-то расстроен и измотан.

— Вика, какие-то изменения есть? — тут же спросил Алексей, как только подошёл к ней.

— Пока никаких. Врач говорит, что состояние стабильное, но сколько она пробудет без сознания-неизвестно.

— Знаете, давайте я буду держать вас в курсе, потому что я намерен находиться здесь. Хоть день, хоть два, хоть неделю. А вы, всё-таки, будьте с семьёй, с Егором. Постоянно здесь сидеть-утомительно и долго для вас. Хватит и одного человека.

— Это неправильно. — замотала головой Виктория.

— Я всё равно никуда отсюда не уйду. Мне важно знать, что с ней. Я буду в больнице, пока не удостоверюсь, что её жизнь вне опасности.

— Хорошо. — пришлось согласиться перед его неотступностью девушке.

На ночь его снова пустили к Саше, с которой он вновь просидел рядом, держа за руку.

На следующий день, под вечер, медсестра ворвалась в ординаторскую, где разрешили находиться Мещерскому, и сообщила о том, что Александра приходит в себя. Врач тут же побежал в реанимацию, крикнув, вскочившему одновременно с ним Алексею, чтобы он оставался ждать.

Через пол часа, Юрий Всеволодович вернулся.

— Как она? — тут же спросил бизнесмен, который чуть не сошёл с ума от ожидания.

— Арсеньева пришла в себя, но она пока очень слаба. Я осмотрел её, сейчас медсестра уколет снотворное, ей нужно поспать. Вообще, можно говорить о том, что опасность миновала, теперь её организм должен справиться.

— Может какие-то лекарства нужны?

— Я бы посоветовал перевезти её в хороший реабилитационный центр. У нас условия подходящие, но неидеальные. Теперь о транспортировке можно вести речь, Александра её перенесёт.

— Хорошо, я понял. Завтра всё будет. — решительным тоном произнёс Мещерский.

На следующий день девушку перевезли в один из лучших реабилитационных центров столицы, где поместили в отдельную палату.

Александра с трудом пришла в себя. Первое, что она почувствовала — это боль. Потом, нечёткая картинка перед глазами начала принимать очертания и она увидела, что находится в каком-то ослепительно светлом помещении. Она попыталась сделать вдох полной грудью, но не смогла, что-то мешало. С её губ сорвался лёгкий стон.

— Сашка, — в пустом пространстве сверху показалась голова Вики: — я сейчас позову врача. Не шевелись. — и подруга исчезла.

Через пару минут пришли доктор с медсестрой, которые сняли с неё кислородную маску, спросили о самочувствии и вкололи анальгетик. Потом, в палате снова появилась Виктория.

— Сашка, ну как же ты меня напугала! — подруга присела поближе и взяла её за руку: — Ты вообще что-то помнишь?

— Да помню, помню. — слабым голосом произнесла Арсеньева: — Вик, дай телефон, мне срочно нужно позвонить.