Еще один шанс
Шрифт:
В ответ, словно издеваясь над словами Пехоты, со склона ударили два крупнокалиберных пулемета. Огненные трассы "раскаленного" свинца бешено устремились к "шайтан-арбе". В кабине винтокрылой машины начался ад. Пули стали рвать обшивку, пробивать лонжероны и шпангоуты, залетать внутрь. Стали звенеть стекла и разбиваться иллюминаторы. Один из бойцов внезапно вскрикнул и стал медленно сползать на пол. Второй задергался в предсмертной судороге.
Моторы натужно взвыли. Вертолет основательно тряхнуло. Откуда-то внутрь машины тонкой струей стал просачиваться дым. Он противно "начал драть" горло, затруднять дыхание, слезить глаза.
Пехота метнулся к летчикам.
– Командир, ты, какого лешаго, "ушами хлопаешь"! Подави, к чертям собачьим, эти чертовы пулеметы.
– Чем подавить - у меня же ничего нет?
– удивлению пилота не было предела.
– Я до вчерашнего дня одни доски с бревнами тягал на дальние заставы. И вообще, черт возьми... я, не полосатый "Крокодил" вооруженный до зубов (Примечание автора. Прозвище ударного вертолета Ми-24), а обычная ломовая коняга. У меня, даже пулемета нет, уже не говоря о ракетах. А из вооружения - вон, автомат к борту прицеплен.
– Да, ты, что, ядреный сапожник!
– Капитан заорал от негодования как полоумный.
– На задание поперся без вооружения? Кто же тебя - гада ползучего выпустил? Да, ты знаешь, что тебе за это будет? Да, ты, у меня под трибунал пойдешь! Эх, ты - босота!
– Расстроенный десантник схватил автомат. Высунул дуло в разбитый иллюминатор и начал палить из него в белый свет "как в копеечку".
– С-су-ки! Как же мы теперь без оружия! Как можно воевать - без него? Да нас же тут всех до одного положат!
– Он с нарастающим остервенением не переставал давить на гашетку.
– У-ро-ды, не-на-вижу!
Вертушку в очередной раз сильно тряхнуло. Двигатель уже не просто натужно загудел, а странно, почти по-человечески начал чихать. Лопасти с воем и свистом стали рубить воздух. Вертолет дернулся, и внезапно со всего маху уткнулась в невидимый барьер. Невиданная сила швырнула Павла на пол. Он на какое-то мгновение потерял сознание, провалился в мягкую темноту. К действительности его вернул резкий толчок.
– Он осмотрелся затуманенными от боли глазами. Едким горячим дымом заволокло салон, в котором повсюду, как куклы, были разбросаны тела раненых бойцов. Внутри вертушки становилось душно и жарко. Позади что-то сильно горело. Винтокрылая машина неестественно, надсадно гудела с каким-то тяжелым надрывом, но продолжала кашляя вертеть тяжелые лопасти. С их гулом смешивались крики и стоны умирающих.
Пехота медленно приподнялся и ползком начал перебираться в сторону кабины пилотов. Он с трудом оторвал взгляд от пола и взглянул на летунов. Бортовой техник не подавал признаков жизни, его голова не естественно свесилась. Голова второго летчика была вся в крови. Он медленно, как зомби навалившись всем телом давил на штурвал, борясь из последних сил за живучесть вертолета. Стрелки приборов яростно дергались и ползли к нулевым отметкам. Мигали красные лампочки - многие, из которых показывали на аварийное состояние погибающей "восьмерки".
– Га-ды-ы! Как можно было лететь не вооружившись? Как?
– Последняя фраза по-прежнему не покидала контуженой головы капитана.
– Эх, мне бы ДШКу или гранатомет...
– Пехота до крови прикусил нижнюю губу.
– Да чтобы, я - ещё раз... да без оружия - на задание... Да, никогда! С-су-ки, столько пацанов зазря положили!
Ми-8 оставляя в синеве неба черный дымный хвост, быстро терял устойчивость и, несся к земле. Пилот с большим трудом, но все, же перевел падающий вертолет из снижения по спирали, на прямолинейное движение. Он отчаянно старался уменьшить скорость. А земля приближалась, она была уже почти рядом, под железным брюхом.
С громким лязгом, треском, скрежетом железная птица не приземлилась, а буквально рухнула и, ломая с треском лопасти, неестественно дрожа, юзом поползла по земле, оставляя за собой широкую темную борозду на выжженной солнцем бурой земле. Винтокрылая машина из последних сил дернулась и замерла на самом краю площадки, перед обрывом в пропасть.
***
– Паша, смотри, как красиво на небе!
– милая, пригожая девушка сидевшая у молодого человека на коленях, обернулась и посмотрела на него своими лучистыми глазами. Она слегка наклонила голову, улыбнулась и снова посмотрела на усыпанный мириадами звезд небосвод.
– Ой! Гляди, звездочка упала. Какая она... малюсенькая - малюсенькая?
– Платьишко на точеной фигурке затейницы было синее, платок на голове синий и даже лента в русой трубчатой косе, перекинутой через плечо, была синей.
– Какие, у тебя, теплые, ласковые руки. Мне так любо, хорошо, с тобой!
– Нежное, мягкое плечо любимого создания приятно прижималось к груди майора. Его сердце он небывалого ощущения нежности напором гнало кровь по венам, стучало от возбуждения. От тайных желаний кружило голову и переполняло чувствами душу.
– Паш, а куда падают звезды? Наверное, куда-то недалеко? Вот бы, найти одну из них, - озорница весело засмеялась. Начала ерзать ногами. Изогнулась. Закинула к небу голову.
– Говорят, если найти звездочку - то будет счастье? Пашенька, а почему ты всё время молчишь?
– Она притворно надула губки и глубоко вздохнула. Её упругая грудь приподнялась. Девушка заглянула в глаза своему избраннику.
– Скажи, мне - только правду - я, правда, красивая? А, я, тебе, нравлюсь?
– Господи!
– в голове Пехоты шумел водопад чувств.
– Варенька! Как же долго я тебя искал? Как далеко мне пришлось идти, чтобы найти, тебя?
– Он аккуратно отодвинул ладонью синий платок с головы девушки и стал нежно гладить любимую по кудрявым, шелковистым волосам.
– И какая же ты у меня хорошенькая... пригожая... лапонька - и описать нельзя!
Резкий звук падающего металлического предмета прервал чудный - завораживающий сон Пехоты. Пашка вздрогнул и открыл глаза. Было слышно, как на полу что-то гремело похожее на сковородку. Оно громко каталась, и громыхало.
– Откуда здесь сковородка?
– Майор быстро осмотрел комнату. Полная темень. Никаких источников света ни внутри, ни снаружи. Он привстал с кровати и обернулся. Его взгляд привлекло еле светящиеся окно портала, открытого возле двери.
– Рота подъем, - голос нового начальства еле слышно прозвучал из межвременного проема.
– Боевая тревога. Все на выход! Точнее - на вход!
Пехота ничего не понимая, недовольно встал с кровати и перешел во время Алексея. Его взору предстала обычная больничная палата на две кровати. Одна койка была пустая. На второй находился Алексей в своем настоящем возрасте. Седой старик лежал оперевшись на спинку кровати. У изголовья с одной стороны от больного стояла капельница с другой какой-то прибор с меняющимися цифрами.
– Ничего себе картина Репина - "Приплыли"?
– проснувшийся не спеша ещё раз зевнул и протер глаза, разогнал последние наваждения ото сна.
– Алексей, что случилось? Ты, что делаешь в больнице? Ты, заболел?