Эшафот для любви
Шрифт:
На бартер – Ньютона бином.
Улет. Полет. Ну, я даю!
Стою, как доза, на краю –
Псалом всем грешникам пою.
Микрон-другой – и я в раю!
Откуда сей опус?! Или… Не может быть! А вдруг – может?
Ну, конечно, кто еще мог стихотворение сочинить, кроме… него самого? Вон и
ночью по телефону ответил в рифму. Да и почерк его, а не чужого дяди.
Ни фига себе! Ведь в школе он, весьма умеренно преуспевая в точных науках, в
гуманитарных
65
Но более серьезно в произошедшем совсем другое – он снова ровным счетом ни
черта не помнил.
Глава 44
Улыбаясь загадочно, словно африканская маска, Кваква подошел к «доджу».
– Чего тебе? – не очень приветливо буркнул хозяин автомобиля.
– Да вот, хочу протереть лобовое стекло.
– Не нужно! Оно и так чистое.
– А я для профилактики.
– Не много ли себе позволяешь? Давно штраф не накладывали?
– А что я? Я ничего...
– Вот и проваливай! Понадобишься, сам позову.
Кваква хитро сощурился и не уходил.
– Ты что, оглох?!
– Нет, господин хороший, слышу я так же хорошо.
– Так что, похмельем мучаешься?! Или с утра забил косячок? Так я вмиг организую
отходняк. Навсегда – с работы… Желаешь с ней распрощаться?
– Конечно, нет! Однако мокрый дождя не боится, – Кваква держался на редкость
самоуверенно. И это в какой-то мере настораживало.
– Прислушайся к моему совету и подобру-поздорову проваливай! Чтобы через
секунду я не видел твоей противной ухмыляющейся рожи, – бросил через плечо,
демонстративно направляясь к внутреннему телефону. – Иначе звоню вниз дежурному.
Дабы призвал тебя к порядку.
– Не торопитесь, – вкрадчиво произнес ветоши начальник и помойного ведра
командир. – Я хотел вам еще сказать, что лазаю по деревьям и стенам, как обезьяна.
– А ты немытая обезьяна и есть! – вспылил Хлоуп. – Вон отсюда! Пока не огрел, как следует, монтировкой.
– Что монтировка? Голодный и на меч полезет, – как ни в чем ни бывало,
философски заметил Кваква.
И добавил:
– У всякой пичужки – свой голосок.
– Все, ты меня достал, чумазый! – наплевал на рамки приличия Хлоуп. – Марать
руки о твою гнусную харю не стану. Но сейчас же звоню вниз, и ты уже никогда не
переступишь порог не только моего бокса, но и гаража. Более того, я позабочусь, чтобы
ты не нашел работы нигде в городе. Поедешь к себе в деревню и будешь там, сколько
захочешь, лазать вместе с обезьянами по деревьям. И жрать перезрелые бамбуковые
побеги.
– Осленок вырастет, но его попона – никогда.
– Ты что, недоумок, издеваешься?!!
– Разве бы я осмелился, господин хороший? – В голосе служащего звучали
интонации некоего, нет, не расового, но превосходства. Он принялся лениво елозить
тряпкой по ветровому стеклу «доджа». И это озадачило Хлоупа еще больше.
Все же он не желал уступать в странной словесной схватке:
– Разве я неясно выразился? Слиняй! Исчезни!! Сгинь!!! И чтобы я тебя больше не
видел! – ненависть сочилась если не из каждой буквы, то из каждого слога – уж точно.
– «Видел – не видел». Что именно видел? Вот в чем вопрос, – меланхолично
повторил Кваква.
Хлоуп, наконец, понял: столь нагло негр ведет себя не случайно. Что-то ему это
позволяет. Обычно аборигены покорны и раболепны. Если не сказать – трусливы. И вдруг
– откровенно демонстративное неповиновение. Не лучше ли, вместо того, чтобы грубо
угрожать, найти общий язык с парнем? Ровно до того момента, пока он узнает, что
скрывается за небывалым демаршем.
66
– Ладно, вижу, ты не лыком шит и знаешь себе (в этом месте Хлоупа чуть не
вырвало) цену. Садись, поговорим!
Тот чинно опустился в одно из плетеных кресел. И испытывающе посмотрел на
белого. Хлоуп помедлил, затем вкрадчиво произнес:
– Ты хочешь мне что-то продать?
– А как вы догадались? – не стал выкобениваться Кваква.
– Это было не трудно. Однако не станем же мы, деловые люди, – чуть не прыснул
со смеху владелец бокса, – тратить драгоценное время на ненужные детали? Не так ли?
– Конечно. Из пепла горы не насыплешь.
– Ну, так что у тебя за товар?
– Первосортный.
– Не верю! Скорее, какая-нибудь тухлятина.
– Что вы?! Товар «экстра».
– Ладно, выкладывай! А то мне некогда. Чем хочешь спекульнуть?
– Вы ошибаетесь, господин хороший! Никакой спекуляции.
Кваква чуть помедлил, для пущего эффекта, что ли, и продолжил:
– Я продаю …информацию.
– Что-о-о?! – едва не задохнулся от негодования и гнева Хлоуп. Эта почерневшая
плесень пытается его шантажировать?! Только вчера слез с ветки, а туда же! Страстно
захотелось раскроить гаечным ключом голову обнаглевшему ниггеру. Однако взял себя в
руки. И равнодушно, будто это было совсем неинтересно, осведомился:
– И какую? Уж не о том ли, что в Африку пожаловал доктор Айболит?
– Не издевайтесь над бедным человеком!
– С чего ты взял?