Эскапада
Шрифт:
Я кивнул.
— Ну да, — сказала она. — Так вот. Перед уходом я положила под одеяло диванный валик и устроила все так, чтобы можно было подумать, что кто-то спит. Как будто я сплю, лежа на боку. На самом деле я не думала, что госпожа Аллардайс зайдет в мою комнату, но я хотела быть уверенной, что если она и зайдет, то решит, что я сплю. Когда я вернулась и зажгла свет, валик и одеяло были на месте. А сверху… торчал нож. Я так и оцепенела, в голове закружили разные мысли, одна глупее другой, хотя я уверяла себя, что это не я оставила его. Он был такой странный — нож, я хочу сказать, и находился совсем не на
Она повернулась к госпоже Корнель.
— Вот что удивительно. Часто читаешь о людях, которые трясутся от страха, и всегда думаешь, что это просто образное выражение. Но меня буквально колотило. — Голос ее был ровным, однако рюмку она смогла поднести к губам только обеими руками.
Госпожа Корнель коснулась ее колена.
— Все уже позади, Джейн. Итак, вы вытащили нож и принесли его сюда.
— Да. И я извиняюсь за…
— Тихо, дорогая, — перебила ее госпожа Корнель. — Вы поступили совершенно правильно. Вы вели себя очень смело. — Она взглянула на меня. — Кто бы мог это сделать?
— Вы имеете в виду нож? — уточнил я. — Не знаю.
— Это ужасно.
Я кивнул.
— Кто-то хотел ее убить? — спросила она.
— Похоже на то.
— Но это же безумие, — сказала госпожа Корнель. — Почему? С чего вдруг кому-то понадобилось убивать Джейн?
Я взглянул на девушку.
— Мисс Тернер, а вы-то что сами думаете?
Она округлила глаза и подняла брови. Должно быть, удивилась либо самому вопросу, либо тому, что я его задал. Затем она неуверенно улыбнулась, хотя в ее улыбке чувствовалась легкая ирония.
— Ну, — сказала она, — госпожа Аллардайс была не вполне довольна тем, как я уложила ее вещи в чемодан.
Я усмехнулся. Удивительная женщина, эта мисс Тернер.
— А еще? — спросил я. — Кто еще может на вас злиться?
— Нет, — покачала она головой. Вдруг ее глаза расширились. Затем снова сузились, и она снова покачала головой. — Нет.
— Вы что-то вспомнили, — сказал я.
— Нелепость какая-то.
— Какая именно?
Она вздохнула.
— Да, ерунда. Сэр Дэвид… сегодня утром… — Она повернулась к госпоже Корнель. Впервые за все время она была не уверена в себе, и это было заметно. Ей было неприятно то, что она собиралась сказать. — Прежде чем вы все уехали в деревню… — Она опять посмотрела на меня. — Сегодня утром сэр Дэвид позволил себе сделать мне своего рода предложение. И я ему отказала. В ту минуту он, похоже, очень рассердился. Но не думаю, чтобы из-за этого ему захотеть меня убить.
Я кивнул.
— Сэр Дэвид.
— Но, господин Бомон, — спохватилась она, — мне бы не хотелось, чтобы вы придавали этому слишком большое значение. Он попытался заигрывать, я не позволила, вот и все. — Но она нахмурилась, как будто сомневалась в своих собственных словах.
— Вы тоже были там, на лужайке, — напомнил я, — вместе со всеми, когда прозвучал тот выстрел.
Тут вмешалась госпожа Корнель.
— Не хотите же вы сказать, что и пуля предназначалась Джейн?
— Нож точно предназначался ей, — заметил я.
— Но… — Она замолчала. Крепко сжала губы и потянулась за портсигаром и коробкой спичек.
— А сэра Дэвида тогда с нами не было, — напомнил я.
Она откинулась на спинку дивана,
— Господин Бомон, — сказала она, — если бы сэр Дэвид убивал всех женщин, которые ему отказывали, улицы Лондона были бы усыпаны женскими трупами.
Она открыла портсигар и покачала головой.
— Это же просто смешно. — Внезапно она взглянула на меня. — А что насчет ножа? Может, вы знаете, чей он?
— Скорее всего, он из коллекции на стене в главном зале, — сказал я. — Как и все другое оружие, которое то и дело тут всплывает.
Госпожа Корнель взяла сигарету в рот, чиркнула спичкой и поднесла огонек к сигарете. Кончик сигареты заалел. Пальцами левой руки она вынула сигарету изо рта. Задула спичку струей дыма и бросила спичку в пепельницу.
— Знаете, — заметила она, — похоже, кое-кого забыли.
— Кого именно? — спросил я.
— Графа, — сказала госпожа Корнель. — Графа Эксминстерского. — Она произнесла это имя так, будто оно было пересолено. — И все это. — Она кивнула в сторону стола. — И парик, который нашла Джейн. — Тут госпожа Корнель была права. Внезапно она нахмурилась. — Вы не предполагаете, что Алиса и Роберт знали?
— Понятия не имею, — сказал я.
— Нет, — твердо заявила она. Покачала головой, затянулась сигаретой. — Это невозможно. — Но как мне показалось, она пыталась в этом убедить вовсе не меня.
Мы еще немного поговорили. Сделали кое-какие выводы. И среди прочего решили, что мисс Тернер лучше переночевать у госпожи Корнель.
Я ушел примерно через полчаса. Было уже почти два часа утра. Через пять часов у меня встреча с сэром Дэвидом.
По пути к себе мне пришла в голову мысль заглянуть к мисс Тернер и наскоро там осмотреться. Но я раздумал. Как ни крепко спала госпожа Аллардайс, я не хотел рисковать. Она могла проснуться, пока я буду красться через ее комнату. Я не был уверен, что кто-то из нас выживет.
Я решил заглянуть туда утром. Перед боксерским поединком.
После всех сегодняшних треволнений: ружейного выстрела, смерти графа, сеанса, выступления лорда Боба, свидания с госпожой Корнель и рассказа мисс Тернер — я чувствовал себя совершенно разбитым. Зевая, я открыл дверь в свою комнату и зажег верхний свет.
На моей кровати сидела Сесилия Фицуильям, прислонившись к спинке, вытянув ноги и скрестив их поверх покрывала. На ней был тот же шелковый халат, что и накануне. Руки она сложила на груди и пыталась улыбаться. Впрочем, улыбка у нее не получилась, потому что она зажмурилась от внезапно вспыхнувшего яркого света.
— Где вы были? — капризно спросила она.
— Рад вас видеть, Сесилия, — сказал я по возможности весело. — Мне нужно…
— Уже почти рассвет.
— Мне нужно поговорить с вами. Кое-что…
— Где вы были? — Она надула губы. Это шло ей больше, чем ухмылка.
— Гулял. Послушайте, Сесилия, я хочу поговорить о вашем дедушке.
Она всплеснула руками.
— Это ужасно, — сказала она. — Конечно, он был совсем старый, но никто не ожидал, что он вот так возьмет и умрет.
— Именно об этом я и хотел с вами поговорить, — сказал я. Взялся рукой за спинку стула у письменного стола, перевернул его и уселся на него верхом. Нас с Сесилией разделяла деревянная спинка.