Эскейп
Шрифт:
ГЛАВА 9
Ной
Настоящее
Смотрят на меня так, будто это я дверь закрыл.
Идиоты.
Смотрят так, будто у меня в кармане волшебный ключ припрятан, способный исправить глупейшую ситуацию, в которой все мы оказались благодаря Марше.
Не спорю, в её словах есть доля правды – рано или поздно дверь пришлось бы закрыть. Через час, три, или четыре, – когда жажда или потребность в пище дали
Как велика была эта вера,и как сильно нуждался в ней я – уже другой вопрос.
Ситуация не предоставила мне большoго выбора: либо я сдохну здесь, либо меня приговорят к смертной казни в городской тюрьме за нарушение закона. Вывод – всё, что могу, это тянуть время. Глупо. Но возможно только выигранное время подкинет мне третий вариант. Потому что я не готов умирать. И последнее, куда я хочу попасть – это в тюрьму «Нового мира».
И если выбора не будет, я предпочту смерть.
А ещё… с каждой минутой, потребность выбраться из этой комнаты становится всё больше и больше. Здесь я чувствую себя бесполезным, ни на что не годным. Здесь всё для меня видится в одном цвете. Эти стены… лампочки… всё похоже на сплошное болото тёмных, грязно-зелёных и серых оттенов. Именно в таком цветовом спектре видится мне этот свет. И даже больше – если бы они не назвали это «красной комнатой», я бы так и не понял, где нахожусь.
Поэтому мне и нужны Её глаза. И не только в этом помещении.
Почему именно она – анна? Потому что возникшее между нами и, как она думает – взаимное, недоверие, можно с лёгкостью превратить в сотрудничество на почве личных интересов. Главное , что интерес есть. Ханна умна, хоть и молчалива, она на «ты» с точными науками и не так проста, ка кажется остальным. Что же касается остальных… вообще не вижу в них ничего, что может мне пригодиться.
Особенно в Марше.
– Ну и что нам теперь делать?
– несмотря на свою лидерскую уверенность, Марша чаще других озвучивает наиглупейшие вопросы.
– Это рулетка. ё надо крутить, – не сдерживаюсь, разворачиваюсь к рулетке и во всём этом болоте из грязных оттенков, фокусирую зрение на единственном, что имеет для меня другой цвет – имена на рулетке горят жёлтым. Один слот пустой. В нём должно было быть имя того, кого, по мнению остальных я убил. Имя Чеда, чей труп остался за запертой дверью. Уверен, ему не дадут там сгнить.
– А занимательная фигня! Если что, я не против крутнуть! – усмехается второй среди присутствующих человек, который раздражает меня меньше возможного. Арс – парень, на чьё равнодушие к сложившейся ситуации, приправленное откровенным цинизмом, смoтреть гораздо приятнее, нежели на поведение безмoзглой куклы Кайлы,или cлушать глупые шутки одного из близнецов. Лучше бы этот Шон молчал, как его брат. Молчит…
Девушка в очках… Адель Бернар. Скорее всего, француженка американского происхождения, уж слишком чист её английский. возможно всё гораздо проще и её имя, как и фамилия не настоящие. Если задуматься: с какой стати ей вообще было сообщать свою фамилию, когда Марша спрашивала лишь имя?.. Перенервничала? Привычка?..
Оставим на потом мадмуазель Адель.
Как и парня с татуировками. Никто до сих пор не выяснил даже то, как его зовут. Боятся. А у меня к представителю неформального движения пока что нет вопросов, за исключением одного – что он прячет в правом кармане своих штанов?
– И что делать будем? – близнец Шон, с глупым видом почёсывает затылок и смотрит на Маршу так, будто она – решение всех его проблем.
– Рулетку никому не трогать! – командует та, не спуская глаз с горящих жёлтым букв и нарезает уже третий круг пo комнате.
– Как и дверь, - глумится рс, развалившись на своём мате.
– Да это и ежу понятно! – повышает голос Шон, всплескивая руками. – Но делать-то что теперь? Крутанём эту штуковину и что потом? Кто-то еще умрёт, да?
– Мы этого не знаем.
– Чёрт, это очевидно! – теперь Шон, не сдерживаясь, кричит на Маршу. Только второго Чеда нам тут не хватало.
«Где твой юмор парень? Хоть и плоский, но всё же…»
Пересекаюсь взглядами с Лотти, и та тут же oпускает глаза в пол.
У нас с ней соглашение: она не выдаёт меня, я не сообщаю o её сотрудничестве с повстанцами. И дo тех пор, пока соглашение действует, мы держим нейтралитет. Единственное, что мне не нравится – то, что Лотти всё больше и больше прилипает к Ханне. Видимо чувствует себя рядом с ней более защищённой. Чтo в свою очередь явно не нравится Ханне.
– Почему они правила не отправляют?
– Линк, задрав голову, не сводит глаз с люка в потолке, видимо очередного самолётика дожидаясь. – Что насчёт времени и наказания? Код нужен, или нет?
– На двери кодовый замок, – смеряет его пренебрежительным взглядом Ханна. – Твой вопрос еще актуален?
отелось бы мне убедить себя, что не испытываю никакого интереса к этой парочке. Только слепой, или полный идиот, не заметит, как между этим двумя летают целые снопы искр. Нет, не тех искр, что сравнивают с сексуальным влечением – искры, что метает в Линка Ханна, способны убить.
Хотелось бы мне убедить себя ещё и в том, что Линк не заслуживает смерти.
Когда-то я думал, что этому парню можно доверять…
Пора бы уже запомнить раз и навсегда, что в этом мире доверять нельзя никому.
– А что если отсчёт времени уже начался?
– разворачивается к Ханне Линк, но та игнорирует его вопрос.
Я не видел Линка уже несколько месяцев и, признаться, был даже рад, что этот скользкий тип наконец-таки куда-то исчез. В штабе ходили слухи, что его взяли во время выполнения одного из заданий и приговорили к казни в «Моджо» - одной из страшнейших тюрем Нового мира, но… стоит ли говорить о том, как велико было моё удивление увидеть его рядом с собой в одном запертом помещении?..