«Если», 1998 № 10
Шрифт:
Юнцы за пультом были напуганы не меньше Мартинсона. Увидев в углу пустое кресло, он плюхнулся в него, подкатил к главному пульту и проговорил:
— Не знаю, кто их послал, но это не наша форма. Кем бы они ни оказались, их цель — захватить телескоп и передать свой Вопрос. Мы обязаны им помешать.
— Помешать вооруженной армии? Как?
— Передадим Вопрос самостоятельно. Если это произойдет до того, как они сюда вломятся, то их высадка потеряет смысл: они опоздают.
— Вашингтон прислал Вопрос?
— Нет, — признался
— А ООН?
Он отрицательно покачал головой и, включив пульт, уставился на показания приборов.
— Нагрузка полная?
— Все в абсолютной готовности, — доложил техник, сидевший рядом.
— А как?..
— Мы установили преобразователь речи.
Техник подал Мартинсону наушники с микрофоном. Тот напялил их на мокрую от пота голову и засунул в ухо один головной телефон. Подведя крохотный микрофончик к самым губам, он спросил:
— Как включить трансляцию?
Техник указал на квадратную черную кнопку.
— Но ведь у вас еще нет самого Вопроса! — прозвучал за спиной сдавленный голос.
Вместо ответа Мартинсон с силой надавил на клавишу.
В следующую секунду дверь позади него распахнулась, и голос с сильным акцентом провозгласил:
— Приказываю: руки на стол!
Мартинсон не оглянулся. Он тихо произнес в микрофон четыре слова. Усиленные мощнейшим радиопередатчиком Земли, они понеслись со скоростью света к ускользающему инопланетному кораблю.
Четыре слова. Просьба, мольба, вырвавшаяся из души Мартинсона, призыв, в который вылился единственный осмысленный вопрос, пришедший ему в голову. В нем заключалась вся надежда человечества:
— КАК НАМ ВСЕМ ДОГОВОРИТЬСЯ?!
Перевел с английского Аркадий КАБАЛКИН
Дэвид Брин
Дело практики
ГЛАВА I
Лекция была действительно скучной.
В передней части тускло освещенного конференц-зала расхаживал тучный седовласый директор Сахарского технологического института. Возведя глаза к потолку и заложив руки за спину, он с важным видом рассуждал о предмете, в котором мало что смыслил.
Так, во всяком случае, воспринимал происходящее Денис Нуэл, молча страдавший на галерке.
Быть может, когда-то, много лет назад, Марсель Фластер и был светилом физики. Тогда сидящие здесь молодые ученые только собирались делать карьеру в физике реальности. Денис размышлял о том, что превратило некогда талантливого ученого в ортодоксального администратора.
Зычный голос продолжал:
— Итак, мы видим, господа, что использование зиватронных альтернативных реальностей скоро станет нам по силам, появятся
Денис сидел, подперев рукой похмельную голову, и пытался понять, какая сила могла вытащить его из постели в понедельник утром, заставить прийти сюда и слушать рассуждения Марселя Фластера о зиватронике.
Его веки смежились. Он начал медленно сползать со стула.
— Денис! — Габриэлла Версго толкнула его локтем под ребро и сердито прошипела: — Сядь, как следует, и слушай!
Денис быстро выпрямился и заморгал. Теперь он вспомнил, какая сила вытащила его из постели.
В семь утра Габби распахнула дверь его комнаты, схватила за руку и потащила в душ, игнорируя все протесты. Она не выпускала его запястья до тех пор, пока они не оказались здесь.
Денис потер предплечье. В один прекрасный день он заберется в комнату Габби и выбросит все до одного маленькие резиновые мячи, которые рыжеволосая девушка так любила мять в руке во время занятий.
Она снова толкнула его.
— Ты можешь сидеть спокойно? У тебя внимания не больше, чем у спятившей выдры! Неужели ты хочешь, чтобы тебя окончательно выкинули из экспериментов с зиватроникой?
Как обычно, Габби поразила цель в самое яблочко. Денис молча покачал головой и попытался сосредоточиться.
Доктор Фластер закончил что-то рисовать на голографическом экране, стоящем посреди зала. Психофизик положил светоперо на подставку и механически вытер руки о брюки, хотя последний кусок мела был объявлен вне закона более тридцати лет назад.
— Это зиватрон, — гордо возвестил он.
Денис, не веря своим глазам, смотрел на рисунок.
— Если это зиватрон, — прошептал он, — то я трезвенник. Фластер поменял полюса местами и вывернул поле наизнанку!
Габриэлла вонзила ногти в бедро Дениса.
Он поморщился, но умудрился сохранить выражение полнейшей невинности, когда Фластер поднял близорукие глаза.
— Как я уже говорил раньше, — продолжал психофизик, прочистив горло, — все тела обладают центром массы. Центроид объекта является точкой равновесия, к которой, если можно так выразиться, и приложены все силы.
— Вы, мой мальчик, — сказал Фластер, показывая на Дениса. — Вы знаете, где находится ваш центроид?
— Хм-м-м, — попытался сосредоточиться Денис. Он слушал недостаточно внимательно. — Боюсь, я оставил его дома, сэр.
Сидевшие в задней части аудитории аспиранты засмеялись. Габби стала пунцовой. Она попыталась вжаться в свое кресло, явно мечтая оказаться подальше отсюда.
Главный Ученый слабо улыбнулся.
— Вас, кажется, зовут Нуэл, не так ли? Доктор Денис Нуэл?
Денис заметил, что сидящий через проход Бернальд Брейди в очередной раз ликует. Высокий молодой человек с глазами ищейки был главным соперником Дениса, пока окончательно не выставил его из зиватронной лаборатории.