«Если», 2009 № 04
Шрифт:
Кондиционеры заработали в полную силу, и воздух стал заметно свежее. В каюте еще слегка пахнет благовониями после неудавшейся попытки релаксировать в последней экскурсии — на корабле, полном туристов. Я мысленно отмечаю: не забыть хорошенько вычистить каюту от потолка до пола. После чего сажусь за вмонтированный терминал. Он покрыт легким слоем пыли. Я не притрагивалась к нему больше года. И даже не уверена, заработает ли он.
Заработал. Проводит собственную диагностику и показывает мне все записи с видеокамер в самой каюте.
Я усаживаюсь в кресло и заказываю
Пока мне придется побыть здесь. Нужно многое расследовать, а я не хочу, чтобы за моей работой следили.
Начинаю с войн Колоннад.
Я давно усвоила необходимость проверять всё, особенно самое непререкаемое — ведь память может сыграть с тобой злую шутку, и то, в чем ты больше всего уверен, почти наверняка окажется ошибочным.
Войны Колоннад длились почти столетие, а начались серией мелких стычек на дальнем краю этого сектора. Настоящая война разразилась ближе к другому концу — на малой планете, колонизированной так давно, что некоторые были уверены, будто человечество зародилось именно там.
Другие сражения и с другими противниками участились по всему сектору. Сначала торговцы оружием и наемники казались единственными, кто имел понятие о различных беспорядках, но потом стало ясно: это торговцы властью из разных государств финансируют своих фаворитов при каждом конфликте. А иногда эти торговцы властью одновременно поддерживали обе враждующие стороны.
Постепенно схватки превращались из мелких распрей за земли, за почести, за религиозные предрассудки в войну против тех, на чьи деньги и были развязаны.
И неожиданно сильные мира сего обнаружили, что сражаются сразу на несколько фронтов. Их мощные армии и гигантские оружейные системы не могли выстоять против мелкомасштабных, но куда более изобретательных операций противника.
И очень долго все выглядело так, словно мощные армии будут разбиты.
Вводим в задачу командора Эвинга Трекова и его соратников. Многие получили ранения на том или ином фронте. Большинство чудом не погибли. И оказались в одном и том же госпитале, в самом центре сектора. Там и осознали, что имеют сходные суждения по поводу войн.
Прежде всего, они были уверены, что войны Колоннад вообще не войны, а одна война: большое, разбросанное по всему сектору поле сражения, распространившееся на несколько систем сразу. Эти мужчины и женщины, умные и талантливые, поняли, что сражаться на каждом фронте так, словно все это отдельные войны — верная гибель для армии. Военные не могли выработать разумную стратегию, пока считалось, что они ведут дюжину войн сразу.
Излечившись, эти люди стали изучать историю войн: не только в этом секторе, но и за всю историю человечества. Обсуждали супероружие и супервойска. Обсуждали создание объединенного фронта и роботизированное войско. Обсуждали преимущества дальнего боя над рукопашным.
И поняли, что ничто — ни новейшие открытия, ни чудо-оружие, ни современное снаряжение — не займет место живых командиров с широким кругозором и талантом видеть целое в частном.
И чаще всего девиз такого командира был прост: уничтожай врага, где бы ни увидел и кем бы он ни был.
Если верить историкам, человек, который первым озвучил этот нехитрый постулат, был командующий Эвинг Треков. А вот правда это или нет — дело другое.
Истина, причем не раз подтвержденная, заключается в том, что командор Треков был самым талантливым полководцем в этой войне. Он уничтожил больше вражеских крепостей, захватил больше кораблей и убил больше солдат (со всех сторон), чем любой другой командир.
Предполагалось его присутствие на праздновании победы. И уж никто не сомневался, что он будет на церемонии подписания мирного договора. То есть не одного договора, а десятков — с различными правительствами (или, по словам одного, наблюдателя, теми, кому удалось уцелеть). Присутствие Трекова было не только символичным. В некоторых случаях он сам вел переговоры.
Вскоре я сообразила, что могу провести остаток жизни за чтением материалов о войнах Колоннад, но не узнать всех деталей.
Впрочем, эти детали меня не касались. Главное — командор Треков.
А он вроде бы и есть, и в то же время его нет. Упомянут, но не цитируется. Замечен, но не виден в истинном свете.
Поэтому я взялась за биографию самого Трекова: когда он родился, где учился, в каком училище проходил подготовку. Я выискивала сведения о его родных и семье.
Я нашла Райю Треков. Она оказалась значительно моложе, чем я думала. Родилась от бездетной пятой жены Трекова почти через двадцать лет после его исчезновения. Остальные дети не желают иметь с ней ничего общего, считая незаконной. Хотя ее ДНК, а значит, и происхождение, возможно, куда более законны, чем у них.
Ее биография доступна каждому, кто хочет с ней ознакомиться: степени в бизнесе и бухгалтерском учете, успешная карьера в высших финансовых кругах и почти легендарное состояние. Все эти деньги она заработала сама и известна по всему сектору как весьма удачливый инвестор.
Теперь она вложила деньги в меня: первая причуда, которую я смогла обнаружить во всей ее биографии. Хотелось бы знать, окупится ли это ее вложение.
Мое расследование постепенно превращалось в сущий кошмар.
Потому что история Эвинга Трекова была весьма противоречивой. Сплошная загадка. История его происхождения затерялась во времени. Образование военное. Его сражения подробно задокументированы, но это единственные подлинные документы, касающиеся его жизни.
В официальных исторических хрониках жизнеописание Трекова дается весьма туманно. Что же скрыто от глаз читателей? И почему?
Некоторое время я шагаю взад-вперед, пытаясь придумать, как обнаружить человека, а не миф. И тут до меня доходит, что я неправильно взялась за дело.
Нужно рассматривать Трекова, как корабль, потерпевший крушение, который я пытаюсь отыскать.
Нужно идти назад, от последнего свидетеля, который видел его живым, и разыскивать неофициальные записи, частные воспоминания и кульминационные моменты его личного прошлого.