Если судьба выбирает нас…

Валерин Михаил

– Отлично! Господа офицеры, у вас полчаса на рекогносцировку и час на подготовку к атаке. Не смею вас более задерживать!

Мы гурьбой повалили из блиндажа штаба батальона.

– Закурим, господа? – предложил Ильин, оказавшись на свежем воздухе.

– Вы курите, а я в роту, – отмахнулся поручик Павлов. – Мне сегодня открывать бал! – И командир двенадцатой роты в сопровождении вестовых исчез в ходе сообщения.

– Да уж, чую, попляшем мы сегодня! – ухмыльнулся Казимирский, закуривая сам и давая прикурить Ильину.

– Вздор, Казимир Казимирович! –

Ильин назидательно поднял палец. – Это пусть немцы пляшут, а мы им подыграем! – Обернувшись на нас с Литусом, стоявших в ожидании дальнейших приказаний, он с важным видом изрек: – Запомните, господа будущие генералы, простую истину! В танце главное – понимать, кто ведет, а кто – следует!

– Мы постараемся! – обнадежил я штабс-капитана.

– Молодцы! Ну все, как там говорят у флотских? По местам стоять?! С якоря сниматься?!

– Так точно! – подтвердил Генрих.

– Тогда – полный вперед!!!

Глава четвертая

1

Штрасбург – маленький, тихий, патриархальный восточнопрусский городишко с узкими и чистенькими улочками, застроенными аккуратно оштукатуренными, крытыми черепицей домами.

Был…

До того как тут не погуляли казаки…

В целом гуляние можно было бы разбить на четыре стадии – две боевых и две небоевых. Первый акт «марлезонского балета»: «Руби их в песи! Круши в хузары!» – начался прошлой ночью, когда 2-й Уральский казачий полк с ходу ворвался в город. Второй акт: «Гром победы, раздавайся!» – стал логическим завершением первого, после того как в дело вмешались славные московские гренадеры. Третий акт: «Горе побежденным!» – начался через некоторое время после капитуляции гарнизона Штрасбурга. Четвертый и, надеюсь, заключительный акт: «Йо-хо-хо! И бутылка рому!» – продолжался всю ночь и тихо окончился к утру в связи с отходом ко сну большинства действующих лиц.

Местное население предусмотрительно покинуло город пару дней назад, как только мы прорвали первую линию немецкой обороны. Несколько десятков человек позже обнаружились в кирхе, где они прятались во время боя и последовавшего погрома.

Найти для постоя более или менее подходящее жилище оказалось делом непростым. Большинство домов было либо уже занято, либо приведено в неприличное состояние. Приглянувшийся нам с Казимирским ухоженный дом с лепными колоннами у входа для постоя уже явно не годился.

В красивых комнатах с высокими потолками следы совершенно бесцельного разгрома. На полу, у вдребезги разбитого рояля, обломки фарфоровой посуды, изорванные ноты и книги, опрокинутые вазоны, столы и шкафы. Из комнаты в комнату одна и та же картина: настежь раскрытые буфеты и опустошенные ящики комодов. Нет ни белья, ни одежды. Уцелели только постельные матрацы, одиночные зеркала и большие вазы с фарфоровыми крышками. В углах комнат кое-где скверно пахнущие… Э-э-э… Следы азиатского цинизма.

Осмотрев еще несколько домов примерно в таком же состоянии, мы приняли

решение разместиться в просторном здании торговой компании у старых городских ворот. Строение имело П-образную форму с удобным внутренним двором. Первый этаж, сложенный из серого необработанного камня, служивший складом, был пуст, а на втором этаже были конторы и небольшая гостиница. При известном старании тут можно было разместить всю роту в ее теперешнем составе – сто сорок человек.

Так и поступили.

Мы с Казимирским заняли квартиры в гостинице, а гренадеры разместились на первом этаже и в конторах.

Девятая рота заняла ряды малого рынка, двенадцатая и одиннадцатая роты оккупировали соседние улицы – Хеллерштрассе и Святого Якоба. Штаб батальона тоже нашел себе надежное местечко – банк.

Замок был полностью занят первым батальоном, второй батальон, понесший при атаке предмостных укреплений большие потери (так уж получилось, что на немецкие позиции они полезли раньше нас, за что и пострадали), остался в предместьях на южном берегу реки, вместе с артиллерией и полковыми обозами. Штаб полка занял гостиницу у Старой башни, охранявшей когда-то каменный мост через Дрвецу.

Опередившие нас казаки бессистемно расселились по городу, отпустив стреноженных лошадей пастись в садах и на клумбах, а их штаб расположился на центральной Ратушной площади, по соседству с нашим.

2

Проснулся я рано, умылся, оделся и пошел проверять караулы.

Грозные орлы-гренадеры бдели ворота, я решил, что неплохо было бы, если бы кто-то бдел и самих орлов. За неимением под рукой достойных этой чести соратников пришлось вызваться добровольцем…

Конечно, можно было бы найти Лиходеева или кого-нибудь из унтеров…

Однако я пришел к парадоксальному выводу: мне лень идти их искать – зато не лень прогуляться до городских ворот самому.

Да! У меня хорошее настроение! Именно поэтому я не совсем адекватно воспринимаю окружающую действительность и склонен к диалогам с самим собой…

В метафорическом смысле, конечно!

Утро было замечательное: солнце, свежий воздух, пение птиц, симпатичный городишко, местами пошарпанный после вчерашних боев.

Орлы, кстати, несли службу выше всяких похвал. Унтер-офицер Шишаев из первого взвода обстоятельно доложил порядок несения караульной службы и добавил, что, за исключением скачек пьяных казаков по городским улицам, иных происшествий не было.

Довольный собой, я вернулся в свой номер. Распахнул окно, выходящее на площадь перед воротами, присел за стол и замурлыкал себе под нос подходящую под настроение песню. Под настроение подошел «Эльдорадо» группы «Ва-БанкЪ»:

Вот перед нами лежит голубой Эльдорадо. И всего только надо опустить паруса. Здесь наконец мы в блаженной истоме утонем, Подставляя ладони золотому дождю…