Эссе: стилистический портрет
Шрифт:
Текст опубликован под рубрикой «эссе». Как раз тот случай, когда автор пишет о конкретных ситуациях, оценивает свое поведение как этическое (вопреки существующим правилам), однако не возвышая личное мнение до философского обобщения. «Услышать, рассказать и помочь должен журналист», - сказано убедительно, внушительно. Расчет на эффект убеждения делает это эссе равным публицистической статье.
«Быть и казаться» - почти гамлетовский вопрос - стоит в центре авторских раздумий в эссе Г. Требея «Красота как система оценок». «Модели не считают себя тощими», «Актеры не думают, что красивы», «А М. Бартон .хотела бы быть Мерил Стрип»... Проблемы, волнующие автора, решаются субъективно, хотя он сам признается: «Не может быть, чтобы только я думал, как некрасивы стали модели». На конкретный вопрос («Как оценить саму себя в единицах красоты?») он дает ответ в форме столкновения двух мнений - своего и «одного из самых популярных
«А я могу», - возражает автор. Это концовка. И все, что выстроено в тексте в форме авторского «я», - это личное мнение журналиста. Но именно так и понимается современное эссе в американской журналистике.
Читаем в материале Д. Олтмана «Угрожает ли Америке банкротство?»: «Миру грозит самый опасный в истории дефолт». Автор проецирует эту проблему на свою страну и комментирует полемику, ведущуюся в США. Конкретные факты, конкретные проблемы, социологический комментарий, предполагаемые варианты, «а что будет, если.» И вновь мы имеем дело с эссе, равным публицистической статье, подтверждающим наш вывод о том, что современная американская газетная эссеистика - это авторская публицистика, которая дальше, чем испанская, ушла от классического эссе.
Общечеловеческие ценности как «сквозная» тема
В эссе «сквозные» темы, которые можно еще назвать «блуждающими», по аналогии с блуждающими сюжетами, встречаются очень часто. Это не удивительно: человечество всегда задумывалось о жизни и смерти, о любви и страданиях, о книгах и о любимых занятиях. Интересно сравнить эссе, написанные на близкие темы разными авторами и в разные эпохи. Например, «экспресс-эссе» Кармен Рико Годой под броским названием «Диагноз: «дебатит»» [162] сравним с классическим текстом М. Монтеня «Об искусстве беседы» [163] .
162
Журнал «Камбио-16». 1988. № 9.
163
Монтень М. Указ. изд. Кн. III. С. 163-189.
У современного испанского автора речь идет о распространенной, по ее мнению, болезни испанского общества - страсти вести дебаты. Название, безусловно, неологизм от медицинского диагноза схожих по звучанию болезней. Автор сталкивает нейтральное значение слова «дебаты» с его этимологией, шутит, фантазирует, доводя до абсурда само понятие «дебаты». А затем в диалоге двух спорящих сторон завершает свое исследование «болезни» созданием парадоксальной ситуации:
Вы меня не называйте болваном.
Я вас называю так, как мне захочется, - следует ответ, - потому что это - дебаты, и я имею полное право выражаться, как хочу.
И далее по тексту:
Я, когда чувствую себя безнадежно, не оскорбляю, сеньор, а зову на помощь полицейского или простого прохожего.
Видали! Она зовет полицейского, чтобы ее спасали, или папу себе в помощь.
Послушайте, что вы говорите? Оставьте в покое моего отца.
Очень хорошо, оставим вашего папу в стороне. А полицейского?
Какой полицейский? О чем вы трещите?
Не помню. О чем мы говорим, сеньор ведущий?
О пользе комбикормов для беременных баранов. Вы, сеньор, были «за», а вы, сеньора, - «против».
Беседа, по теории риторики, бывает деловая, разговорная, этикетная, семейная, и в каждой - свои правила, свое распределение ролей, своя стилистика [164] . Ситуация в анализируемом эссе не похожа ни на один из этих типов. Если же это спор - то, по определению, спор - родовое обозначение словесного противоборства, в котором каждая из сторон отстаивает свою правоту [165] . Тоже ничего общего. Это разговор двух не слышащих друг друга людей. Иллюстрация абсурдной страсти к дебатам ни о чем.
164
См., например: Михальская А.К. Основы риторики. Мысль и слово. М., 1996.
165
Бореев Ю. Эстетика. Теория литературы: Энциклопедический словарь терминов. М., 2003. С. 666-667.
У Монтеня («Об искусстве беседы») даны психологические портреты спорящих. Такое впечатление, что он предугадал ситуацию, которая должна была произойти в другое время и в другом обществе.
К чему может привести спор, если нет интеллектуального равенства спорящих? А вот к чему: «Один из спорщиков устремляется на запад, другой - на восток, оба теряют из виду самое главное, плутая в дебрях несущественных частностей. После часа бурного обсуждения они уже сами не знают, чего ищут: один погрузился на дно, другой залез слишком высоко, третий метнулся в сторону. Тот цепляется за одно какое-нибудь слово или сравнение; этот настолько увлекся своей собственной речью, что не слышит собеседника и отдается лишь ходу своих мыслей, не обращая внимания на ваши. А третий, сознавая свою слабость, всего боится, все отвергает, с самого начала путает слова и мысли или же в разгаре спора вдруг раздраженно умолкает, напуская на себя горделивое презрение от досады на свое невежество либо из глупой ложной скромности, уклоняясь от возражений» [166] .
166
Монтень М. Опыты. Указ. изд. Кн. III. С. 168.
Ситуация просчитана «с востока на запад», в высоту («дно» и «слишком высоко»); прокомментирована манера нанесения удара («нанести удар, открывая свои слабые места»), «сознавая слабость», ищет повод уйти от спора. Три типа спорящих, три манеры спора, три разных результата спора. Целая философская «инструкция наоборот», из которой можно что-то почерпнуть для себя, чтобы освоить «пути в никуда».
Воображение эссеиста доводит сцену до театра абсурда: «Одному важно наносить удары и все равно, что при этом он открывает свои слабые места. Другой считает каждое свое слово, и они заменяют ему доводы. Один действует только силой своего голоса и легких. Другой делает выводы, противоречащие его же собственным положениям. Этот забивает вам уши пустословием всяческих предисловий и отступлений в сторону. Тот вооружен лишь бранными словами и ищет любого пустякового предлога, чтобы рассориться и тем самым уклониться от беседы с человеком, с которым он не может тягаться умом. И наконец, еще один меньше всего озабочен разумностью доводов, зато он забивает вас в угол диалектикой своих силлогизмов и донимает формулами своего ораторского искусства» [167] .
167
Монтень М. Опыты. Указ. изд. Кн. III. С. 168-169.
Искусство беседы исследовано по законам ораторского искусства. «Сквозная» тема отражает индивидуальность почерка пишущего и разные жанровые варианты ее воплощения.
Еще одна пара. Эссе Нобелевского лауреата Октавио Пас «О критике» [168] и статья американского журналиста А.О. Скотта «Критики ходят в кино ради нас» [169] . Обе - о роли критики в обществе. Авторский взгляд проявлен в разных тональностях текстов - эссеистической и публицистической, лингвистический механизм создания каждой из которых определяет жанр.
168
Пас Октавио. О критике. Четыре эссе о поэзии и обществе / Пер. Б. Дубина // http://auditorium.ru/books/3108/
169
Скотт А.О. Критики ходят в кино ради нас. Нью-Йорк Таймс. 7 августа 2006; Известия; vopli92-1_chaptex5.html.
Начнем со статьи, опубликованной под рубрикой «Из блокнота критика». Это оправдывает изложение конкретного повода: третья неделя мая, начало «голливудского лета», просмотровые кинозалы Канн, Лос-Анджелеса, Нью-Йорка и других городов; конкурсные фильмы; жюри из «лучших американских критиков». И - динамичный ввод в проблему: «Второй раз за это лето мне и моим коллегам приходится отвечать на часто (и не всегда вежливо) задаваемый вопрос: «Что с вами, ребята, происходит?»».
Конфликтная ситуация между критиками и зрителями обнажена. Какой путь выберет автор из нескольких возможных? Он уходит от прямого противостояния («На сей раз подавлю порыв переадресовать этот вопрос зрителям») и выбирает самый сложный путь - поиск первопричин несовпадения вкусов публики и критики. В публицистическом тоне А.О. Скотт пытается обратить внимание читателя на критерии и проблемы формирования вкусов, их связи с экономикой и «природой массовых развлечений», формулируя «досадный вопрос»: «Для чего, собственно, существуют критики?»