Эта безумная Вселенная (сборник)
Шрифт:
— Да, — рассеянно отозвался Тейлор, разглядывая стены и впитывая глазами каждую мелочь.
— Вскоре мы доставим вас на борт «Громовержца»… «Мак-лин» не мог сюда лететь; он получил повреждение вблизи Лебедя… отправились сразу же, как поймали сигнал…
Лейтенант с восторгом и восхищением глядел на Тейлора.
— Еще несколько часов, и вы отправитесь домой… Я же совсем забыл. Вы, наверное, проголодались.
— Ничуть. Что-что, а голодом меня там не морили.
— Хотите чего-нибудь выпить?
— Спасибо, я не пью.
Лейтенант изо
— А не желаете ли сыграть в шашки, чтобы скоротать время? — предложил он.
Тейлор вдруг почувствовал, что ему трудно дышать, и оттянул пальцем воротник рубашки.
— Извините, лейтенант, я не умею играть в шашки и не хочу учиться. Сказать по правде, у меня отвращение к настольным играм.
— Ничего, потом вы измените свое отношение к ним,
— Если это произойдет, я повешусь. Честное слово, — ответил Тейлор.
Кнопка устрашения
— Закон судьбы гласит: никто не может пребывать в состоянии хронического невезения, — задумчиво изрек Лагаста.
Он обладал внешностью типичного антареанца: [3] рыхловатый, с лоснящейся кожей, точно она была смазана густым слоем масла. Таким же ленивым и маслянистым был и его голос.
— Рано или поздно, но в нашей жизни обязательно должен наступить момент, когда в груде дерьма блеснет драгоценный камень.
3
Вероятно, автор поселил своих героев на планете (или планетах), вращающейся вокруг звезды Антарес — ярчайшей звезды зодиакального созвездия Скорпиона. В переводе с греческого ее название означает «соперник Марса», поскольку звезда имеет красноватый цвет. Антарес в 300 раз больше нашего Солнца и удален от нас на 230 световых лет. — Прим. перев.
— Говори за себя, — буркнул Казниц, которого ничуть не вдохновил нарисованный Лагастой образ.
— Могут сказать больше: этот момент уже наступил. Давай порадуемся.
— Вот я и радуюсь, — с прежним равнодушием ответил Казниц.
— Оглянись вокруг, — предложил Лагаста. Он сорвал травинку и стал ее жевать, не опасаясь проглотить чужеродные бактерии. — Мы нашли девственную планету, идеально подходящую для нашей жизни. Правда, ученые головы утверждают, что во Вселенной таких планет не меньше сотни миллионов, однако поисковым экспедициям они почему-то попадаются крайне редко. Сам знаешь, как велик и обширен космос.
Лагаста дожевал травинку, сорвал новую и продолжал:
— Но нам повезло. Эта планета будет принадлежать нашей расе. Мы — первооткрыватели, герои, труд которых должен быть достойно вознагражден. Вспомни, что мы видели, кружа над планетой? Ничего, кроме нетронутой природы! Ни города, ни селения, никаких дорог, мостов и возделанных полей. Я же говорю: девственная планета!
— Не забывай, пока мы
Из корабля к ним спустился Хаварр.
— Я приказал экипажу сделать новую серию разведывательных полетов. Они вылетят немедленно, как только пообедают.
— Прекрасно! — заулыбался Лагаста. — Это должно успокоить нашего Казница. А то он до сих пор отказывается верить, что на планете отсутствует разумная жизнь.
— Я могу верить или не верить во что угодно, — парировал Казниц. — Но мне, да и вам, думаю, тоже нужны факты.
— Вскоре у нас будут факты, — пообещал Хаварр. — Однако я и без них совершенно спокоен. По всем признакам эта планета не имеет разумной жизни.
— Нельзя строить умозаключения на основе одного облета, каким бы длительным и тщательным он ни был, — не сдавался Казниц. — Отсутствие крупных городов и поселений еще не означает, что на планете вообще нет разумных обитателей. Их могут быть единицы, но и этого будет достаточно.
— Ты имеешь в виду землян? — спросил Хаварр, подергивая своими лошадиными ушами.
— Да.
— Земляне стали его навязчивой идеей с тех самых пор, как Плакстед обнаружил их поселение на В-417,— усмехнулся Лагаста.
— Ты напрасно ухмыляешься! Плакстед очень долго летел к той планете. Я вполне понимаю его досаду. Но земляне высадились там первыми. Мы узнали, что они тоже занимаются аналогичными поисками, отправляют свои экспедиции и спешно захватывают ничейные планеты. Как вы помните, нас предупредили, чтобы мы ни при каких обстоятельствах не вступали с ними в конфликты. Существует право первооткрывателей, и нам было строжайше приказано его уважать. У землян, кстати, есть даже изречение: «Кто первым сел, тот первым съел».
— Это не лишено смысла, — поддержал сказанное Хаварр. — Невзирая на годы наших случайных контактов с землянами, мы по-настоящему не знаем друг друга. Каждая сторона сообщает другой лишь минимум необходимой информации. Они не знают, каковы результаты наших поисков, а мы — что удалось найти им. И это неизбежно. Завоевание космоса — дело нелегкое, и никакая разумная раса не станет раскрывать другим расам все стороны своей жизни. Зачем же себя ослаблять? Точно так же разумная раса не станет затевать войну с потенциальным противником, не зная его сил и возможностей. Как, по-твоему, мы должны поступить с землянами? Оторвать им головы?
— Нет, конечно, — ответил Казниц. — Но я был бы куда счастливее, если б знал наверняка, что на противоположной стороне планеты мы не наткнемся на внушительный поисковый отряд землян. До этого времени я поостерегусь называть планету нашей.
— Неизлечимый пессимист, — вздохнул Лагаста.
— Тому, кто не тешит себя надеждами, не приходится разочаровываться, — ответил ему Казниц.
— Это не образ жизни, а образ медленного умирания, — воскликнул Лагаста. — Извращенное удовольствие от негативных результатов.