Эта война еще не кончилась
Шрифт:
– Ясное дело, – улыбнулся Денис. – У тебя знакомых среди тех, кто поддерживает Москву, нет?
– Нет. Таких в Грозном, наверное, и нет.
«Наверняка есть, – подумал Денис. – Но как на них выйти? Черт возьми, почему не договорились, где в городе встречаться? Надо было выбрать место, которое нашли бы все. Русский мужик задним умом крепок», – вздохнул он.
– Да! – испуганно закивал связанный чеченец в очках. – Мы убили вашего отца из-за бензина. Он не хотел, чтобы в районе Сунжи были перерабатывающие заводы. Ваххабиты не трогали его, надеялись склонить на свою сторону. Ведь у него был авторитет, он пользовался уважением…
– Отец
– Я этого не знаю. Мы не лезли в их дела. Помогали оружием, фальшивыми долларами. У нас была типография с прекрасным оборудованием. Но ее разбомбили. Да и люди…
– Кто именно убил отца? – Исламбек пристально посмотрел на него. Тот опустил голову. – Вы все. Но неужели не думали о том, что мы придем? Ведь мы дети нашего отца. А весь наш род – мужчины. И никогда и никому не прощали обид.
– Нам сообщили, что тебя арестовала русская милиция. Что-то связанное…
Исламбек коротко и резко ударил его кулаком в нос. Поднявшись, брезгливо вытер пальцы об одежду очкастого. Достал кинжал.
– Нет! – прижимаясь спиной к стене, завизжал очкастый. – Я…
Короткий взмах, и кинжал распорол ему горло. Выступившая кровь через долю секунды ударила тугой струей. Стоявший у двери Борис, поморщившись, отвернулся. Исламбек белоснежным платком стер попавшие ему на руку капли крови. Потом, достав из кармана пружинный нож, выщелкнул лезвие и поставил на рукоятке кинжала метку.
– Не легче было удавить? – посмотрев на лужу крови, спросил Борис.
– Я даже не стреляю их издалека, – спокойно проговорил Исламбек, – хотя это было бы гораздо легче. Каждый из причастных к смерти отца сдохнет от этого кинжала.
– А что ты там ставишь?
– Зачеркиваю жизнь убитого.
– И много еще зачеркивать?
– Остались трое.
– А братья? За них получать не будешь?
– Братья погибли в бою, а я не уеду из Чечни, пока не убью их всех. Я не заяц, чтобы бегать от родственников Шакаева.
– Я понимаю, что не совсем вовремя, – начал Борис, – но ты, в натуре, мафиози…
– Это вопрос? – улыбнулся чеченец. – Или ты уже знаешь ответ?
– Знаю. Извини. – Достал сигарету, прикурил. – И что будешь делать? – затянувшись, взглянул он на чеченца. – Трое кровников. И видать, не мальчики для битья. Иначе бы вы их давно кончили. Исмаил тебе не помощник. Что будешь делать?
– Ждать. На подходе армия. Все нервничают. Надежда на то, что Запад остановит войну, похоже, не увенчалась успехом. Москва настроена решительно. Значит, мои кровники начнут метаться, искать выход. Они не ваххабиты, хотя делают все с их разрешения. Я буду просто ждать, и они сами выйдут на меня.
– Для того, чтобы ты их убил?
– Они будут вынуждены обратиться к человеку, который сообщит об этом мне. Я не хотел ждать, за это и поплатился двумя братьями. Возможно, и тремя. Но я доведу дело до конца, и они все заплатят своей жизнью.
– У нас двое раненых и ребенок. Правда, есть две сиделки, которые отлично справляются со снайперскими винтовками. И еще – надо отыскать Калмыка.
– Дениса? – удивленно спросил чеченец.
Бабич изумленно взглянул на него и чуть заметно кивнул.
– Так что ж ты его так старательно раскрашивал? – улыбнулся чеченец. – Описывал мне его внешность… Просто я был занят и не обратил внимания на имя, вернее, фамилию…
– Я не называл фамилии, – поправил его Борис. – А ты знаешь Дениса?
– Мы вместе были в училище, – кивнул Исламбек. – Меня оттуда отчислили с третьего курса, в связи с возбуждением уголовного дела. Потом встретились с ним на пересылке в Ярославле. Он работал у меня водителем-охранником.
– Разве она тебе ничего не рассказала?
– Я не спрашиваю женщин о ком-либо.
– Но я вроде говорил, хотя, может…
– Сейчас это не важно, – перебил чеченец. – Надо искать Дениса.
Войска вошли в Гудермес. Боевики покинули город. Началась зачистка Аргуна, который федеральные войска взяли без боя. Сопротивление боевики оказывали только на подступах. В городах обнаружены склады с оружием. Федеральные войска приступили к третьей фазе антитеррористической операции. Продолжается выход временных переселенцев (беженцев) из Чечни. В лагеря беженцев поступила гуманитарная помощь от матери расстрелянного в Чечне три года назад российского офицера. Потери объединенных сил армии с начала антитеррористической операции (по данным штаба вооруженных сил) составили триста пять погибших, восемьсот шестьдесят три раненых. По заявлению командования, в горных районах против террористов войска будут применять высокоэффективное оружие…
Сергей от удара ногой в бок со стоном открыл глаза.
– Вставай! – закричал боевик. – Работать! Быстро!
Мотнув головой, Сергей сел. Рядом тоже со стоном поднимался Николай.
– Попали в ад, – буркнул Сергей. – Сейчас ту яму, как первую девочку, вспоминаешь.
Человек восемнадцать мужчин разных национальностей и возраста, поднявшись с тонкого слоя сена, брошенного на бетонный пол большого ангара, выстраивались в цепочку и молча, один за другим шли к выходу. Небо начинало сереть рассветом. Становились видны вершины гор. У выхода каждому совали кусок лепешки и пластмассовую бутыль с водой. Сергей взял свою порцию и, не останавливаясь, приложился к горлышку. Сразу получил сильный удар по спине и чуть не упал. Охранников было много. Правда, часть их потом уходила. В основном работающих пленных охраняли славянского вида боевики. Они и свирепствовали. Чеченцы, судя по всему старшие, порой их одергивали. Несколько человек рыли подземный ход у подножия скалы, в которой были выбиты ячейки для стрельбы. Чуть ниже, как понял Сергей, располагались два пулеметных гнезда. Его поразило то, что ни дом, ни опорные пункты почти не маскировались. Подходы к ним, конечно, были труднодоступны, но для авиации эта база была прекрасной мишенью. Кормили два раза в день. Утром лепешка. Вечером давали лепешку и какую-то жидкую кашу. Между собой, это тоже удивило Сергея, рабочие почти не общались. Иногда давали возможность отдыха, во время которого охранники устраивали себе представление. Бросали пачку дешевых сигарет и, похохатывая, наблюдали за возникающей возней. Ночью, Сергей видел это, вынесли два тела. Далеко ли в горах они находятся, было непонятно. Он вспомнил, как их везли, и пришел к выводу, что от равнинной части не очень далеко.
– О чем думаешь, сука? – вслед за толчком в спину услышал он. – Цепляй носилки и вперед, паскуда!
Оглянувшись, он увидел толкнувшего его средних лет мужчину в потрепанном российском камуфляже.
– Тебе даже одежду не дали хорошую, – не сдержался Сергей.
– А мне в этой таких, как ты, – снова толкнул его автоматом тот, – бить даже лучше. Я натерпелся от ваших псов. Хватай носилки! – заорал он. – А то пришибу, гнида!
Сергей хотел огрызнуться, но увидел умоляющий взгляд Николая. Взял носилки – с другого конца их подхватил сержант – и пошел к двум рабочим, готовящим раствор.