Это было у моря
Шрифт:
Санса прочла письмо. Как и предполагала, оно было тяжелым и неопределенным, тая в себе неразгаданные тайны и коварные вопросы. Было действительно непонятно — был ли Джон сыном Роберта и что именно несла в себе последняя не законченная фраза. Санса скопировала письмо себе в почту, прикрепила его к мейлу что послала сама себе. Не ей пригодится, так может быть тете Лианне имело смысл его показать.
Санса вздохнула и посмотрела на часы. Половина первого. Надо было все же ложиться, особенно учитывая их планы на завтра. Санса разделась в коридоре, скользнула в комнату, бросила
========== XXII ==========
Под закат затворяю тяжелую дверь.
Ты роняешь одежды — в дожде листопад…
Я не помню ни лиц, ни врагов, ни потерь.
Обернуться не в силах, дышу невпопад
Эта краткая вспышка на жизнь мне дала
Все, что мог бы представить, и все, что не мог.
Но земля неожиданно стала бела
На надежды и сны снег усталостью лег.
Так беспечно-тревожна, так трепетна ты,
Что ни сделаешь — словно по венам — ножом.
Я гляжу на тебя из немой темноты.
Я сгораю тобой, хоть огонь не зажжен.
Откровеньем из мглы: локон, губы, рука
Брови крыльями бабочки трогают сны
В двери бьется волна: море, память, река
Что тебя унесет — от зари до весны.
Напоследок — под утро, врасхлест долюбить
На грядущую вечность в минутах, в веках.
И дорогу в бескрайнюю даль застолбить
Тем мгновеньем, где ты мне досталась- пока.
Заплетается вьюга — и близок рассвет.
Ты уткнулась в подушку — но двери не ждут…
От тебя отрешаюсь — на тысячу лет,
Лишь бы прочь увести прилипалу-беду.
Снег в лицо, словно слезы, мне гимн отпоет.
Сединой в волосах — ветер северный жжет.
Что позволит нам выжить, — авось не убьет.
Может, встретимся дальней, нежданной межой…
1. Санса
Она проснулась перед рассветом. За окном, как и с вечера шелестел дождь. Санса потянулась — в комнате было холодно. Натянула одеяло на плечи, повернулась к Сандору — постель была смята, но самого его не было. Она подтянула колени к груди, пытаясь снова задремать, но вдруг резко села. Как это его нет? А где же тогда он?
— Ты чего вскочила? Спи, еще даже не рассвело.
Санса облегченно вздохнула. Просто был в ванной. Уф! Она шлепнулась обратно, повыше подтягивая одеяло.
— Ты напугал меня. Я проснулась — а тебя нет.
— Ну и дальше что? Я вчера тоже вечером проснулся — а тебя нет. Не стал же я по этому поводу вскакивать и метаться как курица с отрезанной головой. Мало ли какие у тебя могут быть дела? А действительно — какие? Что ты делала?
— Собиралась, мыла посуду. Читала прогноз погоды.
Сандор
— Прогноз погоды — очень важное дело. Лучше бы лежала себе под боком и не таскалась, куда не надо. А ежели тебе нужен был прогноз — спросила бы у меня. Я бы тебе сразу и сказал — будет лить загребучий дождь — и вместо того, чтобы ехать, мы поплывем.
— Зря смеешься, между прочим. В низине уже наводнение почти. Лоси по тропинкам ходят, людей пугают…
— Кто ходит?
— Лоси. Одни из них напугал местных ребятишек.
— Фу-ты ну-ты, какие нынче пугливые дети пошли!
– А ты бы не испугался?
— Нет. А вот лось — скорее всего да…
— Злое чудовище.
— Вот за это ты поплатишься. Пташка, ты такая заноза! Иногда просто нет никаких сил…
Она уже соскучилась по нему — губы искали его, руки сами ложились куда надо — одна на затылок, под волосы, другая — вдоль линии позвоночника, вниз…
— Ненасытная маленькая заноза. Ну что же это такое…
— Прощальное утро… Мы же должны как-то его отметить… Молчи. А то занозы иногда колются…
— Кто бы сомневался… Ты колешься все время. Во всех местах сразу, заметь.
— Не нравится — не дружи.
— Нравится, нравится…
— Тогда я вообще не понимаю, о чем мы… И не делай так!
— Как?
Пока Пташка бубнила, он поцеловал ее за ухом, там, где неожиданным золотым проблеском мелькнула в сером полумраке недокрашенная, видимо, прядь.
— Так. Я не могу сконцентрироваться на том, что говорила. И даже на том, что думала.
— Это значит — пора тебе уже перестать говорить.
— Ага. И думать тоже?
— Это уж подавно. Мы что, разговаривать сюда пришли?
— Да.
— Вот и нет. Хорошо, если хочешь базарить — вставай и иди заваривать кофе. Сядем, как взрослые солидные люди за стол — и поговорим о насущных проблемах.
— Не хочу. Люби меня.
— Это как-то без вариантов. Я тебя люблю всегда. Даже когда ты колешься…
— Докажи.
— Пташка, не нарывайся. Мало что ли уже за последние сутки мы тут кувыркались?
— Но это может быть… тут уж точно в последний раз…
— В последний — тогда хорошо. А то сил уже просто нет.
— Мне кажется, ты врешь.
— Вру. Но иначе как от тебя спастись? А мой почтенный возраст?