Это было у моря
Шрифт:
— Я думаю, хватит об этом.
— Я думаю, этот разговор вообще пора заканчивать. Я передам Джейме от тебя привет. Может быть. Ты меня очень разочаровал. Надо будет на досуге позвонить Сансе.
— Не вздумай ей ничего рассказывать, Тарт, или я клянусь, что сверну эту твою толстую шею!
— Не дотянешься. Но в любом случае, я и не собиралась. Человек, что так поступил с девочкой, что любила его так, как Санса любила тебя, вообще не заслуживает второго шанса. Если она выжила — ей будет лучше без тебя.
— В этом я с тобой согласен.
— В жизни не видела
Тарт бросила трубку. Глупая баба. Под стать Ланнистеру. И что они все так и рвутся из штанов — пророчить, выдавать вердикты и судить? Себя пусть судит и своего хахаля, что спал с собственной сестрой, да еще и обрюхатил ее чудовищем!
2.
Сандор сплюнул с балкона попав в бродячего пса, что таскался возле входа в гостиницу в поисках какой-нибудь жрачки или просто укрытия. Закурил еще одну — даром, что все удовольствие от двух предыдущих пошло коту под хвост из-за мерзкого разговора с Бриенной. Сигаретный дым вился мелким бесом от причудливых завихрений ветра и уносился в темную даль. Туда, где спало море.
Он докурил и, одевшись, вышел из номера. Холод — не холод, но надраться хотелось до невозможности. Ежась от ветра, прошел три квартала до магазинчика, что торговал выпивкой и жалким набором продуктов. Сонный мужик за прилавком продал ему бутыль рома и две пачки сигарет, за которые он безобразно переплатил. Все в этом мире надо делать вовремя.
Вместо того, чтобы идти в гостиницу, он зачем-то потащился вперед и, пройдя еще квартал, свернул направо, на набережную. Городок был невелик, так что буквально через пару минут, минуя темные переулки и обоссанные бестиями о четырех и двух ногах мусорные баки, Сандор вышел на слабо освещенный желтым дрожащим на ветру фонарем берег. Слева белым шрамом на черной воде простирался вдаль обледеневший мол, справа, на длинной, выдающейся в море каменистой гряде, стоял серый с белым маяк. К нему вела странная металлическая конструкция, вроде мостков, вся обросшая чудовищными, как бивни доисторических мамонтов, желтовато-молочными сосульками, видимо, появившимися от штормовых волн, схваченных морозом. От всей это картины становилось, мягко говоря, не по себе, и Сандор уже пожалел, что вообще сюда поперся. Стараясь не глядеть на зубастый маяк, он приложился к бутылке — ром, хоть и дорогой, был отличный. После пары глотков ему стало даже как-то теплее — ветер уже не обжигал так сильно. Море пока билось свободно — все же морозы вдарили только сейчас. Серо-лилового цвета вода лизала скованный изморозью берег, сливаясь к горизонту с красноватыми низкими зимними облаками. Сунув в карман куртки бутылку, Сандор закурил — дым полетел к ощерившемуся ему навстречу маяку, спокойно просачиваясь между острых, как мечи, зубьев, словно и не замечая их. Да, море бывает и таким. Ему больше хотелось держать в голове те картинки, что всплывали из августа — того, что был, казалось, тысячу лет назад. Но всему этому нынешнему дерьмовому опустошению и безнадеге в голове больше соответствовал этот брошенный и закованный во льды маяк, — ничего человеческого, одно бесстрастное торжество стихии над материей.
Он торопливо докурил и, с трудом оторвав взгляд от апокалиптического зрелища, двинулся в обратный путь. Видимо, по пути он свернул не туда и попал к какому-то кабаку — где толпилась кучка мерзнущей молодежи, и явно шла какая-то разборка. Влезать совершенно не хотелось, поэтому Сандор поспешил пройти мимо, в очередной вонючий, размалеванный граффити переулок. Неожиданно ему в плечо влетел какой-то худосочный юнец в куртке на рыбьем меху. Не дай боги, бутылку разбил!
— Хрена ли? Смотри куда падаешь, чувак!
—
— Вот тебе и «ой». Если ты разбил мой ром — бить буду долго…
— Я не виноват — пискнул парень, — Это все эта сучка…
— Какая еще сучка? Ты оборзел? Что мне за дело до ваших сопливых разборок? И вообще, валить вину на бабу — последнее дело… Твое счастье, ром цел…
— Извините, сэр… я не нарочно. Она меня толкнула.
— Иди-иди.
Клиган уже было зашагал дальше, как его остановил очередной вопль — на этот раз девичий. Он оглянулся. Возле налетевшего на него паренька образовалась девица — миленькая блондинка в белой курточке и каких-то немыслимых фиолетовых валенках.
— Еще раз посмеешь меня тронуть, козел, я тебе уши откручу и к яйцам подвешу. Мы все стоим в очереди — а ты сзади пристроился, извращенец хренов! Ненавижу это место — вечно тут всякая мразь таскается…
Девица зло топнула ногой, взметнув облако снежной пыли и мрачно удалилась, бросив подозрительный взгляд на Клигана и уничижительный — на любителя близостей в толкучке. Паренек рванул в очередь, тем более двери как раз открылись. На пороге дискотеки — теперь уже было понятно, что это такое — судя по скверной музыке, доносящейся изнутри — возник лысоватый толстяк, злобно и растерянно оглядывающий толпу.
— Пять человек запускаю, остальные гуляйте до завтра. Кто тут первый?
— Я! — чирикнула блондинка в фиолетовых шузах. За ней глядя в землю, потянулся незадачливый паренек.
— Ты не идешь, урод!
— Мисс, если он стоял за вами, он тоже имеет право! Не шумите тут, а то сейчас домой пошлю. Документы приготовьте, — малолеток я не пускаю. Вы все знаете правила.
Девица принялась копаться в карманах, вытаскивая все, что там завалялось — от помады до прокладок. Клиган нехотя подошел ко входу и тихо сказал зябко поеживающемуся толстяку:
— Гони парня, хозяин. Тут была небольшая разборка. Не надо ему внутрь. Запустишь — пожалеешь. Пусть себе дома дрочит. Тебе охота еще дополнительные неприятности на свою голову зарабатывать?
— Ты видел, что ли?
— Я видел и слышал достаточно. Гнилое дело.
Неожиданно ко входу подрулила помятая с одного бока полицейская машина.
— У вас все в порядке сэр? А то тут из дома напротив звонили, что какие-то крики были. Этот мужчина вам мешает?
— Нет, все в порядке. Этот мужчина работает на меня. Спасибо, офицер. Сейчас мы этот детский сад разгоним. Я знаю законы.
Коп недоверчиво посмотрел на Клигана и тронул машину.
Толстяк с прищуром глянул на своего собеседника и осклабившись, спросил:
— Хочешь, работу, друг? Меня не интересует, кто ты и что у тебя за спиной. Я вижу, ты сечешь тему. Меня до смерти достали эти сосунки. Вместо того, чтобы заниматься делами, я тут торчу и провожу фейсконтроль. Для хозяина заведения это несолидно. После того, как Бруно свалил, я уже вторую неделю не могу за вечер присесть — и то малолетки все время проскакивают. Плата подходящая. Даже квартиру тебе могу сосватать — полагаю, ты не местный. У меня свояченица тут сдает комнаты в соседнем доме. Соглашайся, дело стоящее. Никаких вопросов, никаких придирок. По понедельникам — выходной. Ну что?