Это было в Одессе
Шрифт:
Порывистым жестом она попыталась выхватить бумажку, но полковник Маршан не спеша спрятал ее в портфель и наклонился опять к ней:
– Итак, дорогая?..
– Я согласна.
– Это гораздо лучше, – сказал полковник Маршан с облегчением.
– Мои обязанности? – резко спросила женщина.
Полковник Маршан объяснил это не спеша. Он налил немного ликера в рюмку и, процеживая его сквозь зубы, объяснил:
– Английское командование должно быть уверено в том, что вы продолжаете состоять у него на службе…
– То есть полковник Гаввард? – спросила Анна Ор.
– Да. Потому что британское командование не знает ничего о нашей контрразведке. То есть почти ничего…
В голосе полковника Маршана прозвучало самодовольное удовлетворение.
Анна Ор, пристально глядя на него, спросила:
– Вы в этом уверены?
Кровь слегка прилила к седым вискам полковника Маршана.
– Мне сорок пять лет. Из них пятнадцать лет службы в разведке. Я достаточно опытен…
– Возможно, – тихо сказала Анна Ор.
Минута молчания…
Анна Ор сказала:
– Я слушаю вас, полковник…
Полковник Маршан продолжал:
– Это сложная работа. Но вы, вероятно, достаточно опытны. Вы давно…
Анна Ор приподнялась с дивана:
– Полковник – я не профессиональная шпионка… Я…
Легкий жест Маршана остановил ее:
– Я это прекрасно знаю. Но вы служите у Гавварда…
Он приостановился, припоминая:
– Около пяти месяцев… И ваша работа достаточно плодотворна, дорогая. Я надеюсь, что и нам вы будете служить также…
– Двойной шпионаж, – тихо сказала Анна Ор.
Полковник Маршан снисходительно улыбнулся:
– Пустяки. Вы будете служить Франции и, косвенно, России. Не той, большевистской, ужасной России, но прежней, вы понимаете… Франция – искренний друг России.
– А если английское командование узнает, и меня… Что тогда?
Полковник Маршан развел руками:
– Оно не должно узнать.
– Но если?..
Голос полковника Маршана прозвучал неподдельным сожалением:
– Будет очень печально. Очень, очень прискорбно… Ибо британцы не пожалеют даже такой красивой женщины: они очень сухи, британцы.
– Перестаньте шутить, – резко сказала Анна Ор, ее черные глаза сверкнули бешенством. – Французское командование примет меры к моей безопасности?
– В пределах возможности, – сказал полковник Маршан рассудительно. Лисья улыбка снова заиграла в углах его губ. – В пределах возможности, потому что в оккупационной зоне очень трудно ручаться…
Анна Ор молчала. Полковник Маршан оценил беглым взглядом красоту густых черных волос на белом пеньюаре и смуглую кожу плеча. Он хотел прикоснуться к ней губами.
– Не надо, – тихо сказала женщина.
Полковник Маршан выпрямился:
– Я должен ехать. Итак…
– Да. Потому что иного выхода нет…
С удовлетворением Маршан подтвердил:
– Вы – рассудительная женщина… Спокойной ночи, моя дорогая!
Спускаясь по лестнице вниз, он щелкнул пальцами и сказал:
– Прекрасная любовница и великолепный агент. Полковник Маршан, поздравляю вас с успехом…
В купе автомобиля он повторил:
– Полковник Маршан, поздравляю вас… Гаввард, черт побери, теперь вы должны держаться крепко, потому что…
И он снова щелкнул пальцами.
Глава 5
Конторщика гостиницы «Бристоль», бывшего с кратковременным визитом у полковника Гавварда, арестовали по ордеру контрразведки и отвезли в помещение, охранявшееся чернокожими солдатами. Все способы культурного воздействия на конторщика Василия Остроухова были использованы: его били шомполами, таскали за волосы, майор Стильби применил даже способ, который с успехом пользовал для индийских повстанцев: втыкание иголок под ногти. Конторщик Остроухов продолжал утверждать то же самое, что сообщил полковнику Гавварду. А именно: в ночь убийства в гостинице «Бристоль» британского подданного, коммерческого агента Вельса, он, конторщик Остроухов, видел проскользнувшую к выходу тень. Эта тень была в форме английского офицера, в плаще защитного цвета, и конторщик Остроухов утверждал, что, если ему будут предъявлены все офицеры одесского гарнизона, состоящие на британской службе, он сумеет указать убийцу…
Полковник Гаввард сумрачно выслушал доклад Стильби по этому поводу.
Помолчав, он сказал:
– Нам необходимо доказать, что Вельс был убит французами. Продолжайте допрос.
Стильби сказал коротко:
– Слушаю, сэр.
Однако вырвать новые показания у конторщика Остроухова не удалось: во время допроса конторщик Остроухов скончался, вызвав проклятие у Стильби.
Полковник Гаввард был раздосадован несвоевременной смертью упрямого конторщика. Поручик Сергей Казарин, находившийся в здании британской комендатуры, услышал за дверью, как полковник Гаввард сказал раздраженно Стильби:
– Вы разучились допрашивать, Стильби! В Индии я поручал вам допросы, и они продолжались, бывало, по две недели…
Стильби сказал сумрачно:
– То были индусы, сэр, крепкий народ. А это конторщик, просидевший всю жизнь за счетами. Слабый человек, сэр…
– Можете идти, – ответил Гаввард.
Круто повернувшийся Стильби был снова остановлен:
– Стильби, мы продолжаем расследование…
– Слушаю, сэр…
Стильби вышел из кабинета Гавварда в плохом настроении. Поручик Казарин спросил холодно и равнодушно:
– Мистер Гаввард может меня принять?
– Да, – буркнул Стильби, хлопая дверью.
Полковник Гаввард предложил Казарину сигару и сказал:
– Мистер Казарин, я попрошу вас довести до сведения добровольческой разведки следующее: если в течение трех дней убийца британского подданного Вельса не будет найден – я приму иные меры…
Холодный пристальный взгляд стальных глаз Казарина действовал раздражающе на полковника Гавварда, но этот русский был особо рекомендован британскому командованию командующим всеми британскими силами на Ближнем Востоке – эта рекомендация лежала в секретных делах полковника Гавварда, и поэтому он был корректен и вежлив.