Это было в Одессе
Шрифт:
Казарин наклонил голову:
– Слушаю, сэр.
Полковник Гаввард, покончив с официальной частью, сказал, выпуская сигарный дым:
– Говорят, вы провели вчера вечер с киноактрисой Анной Ор. Красивая женщина, не правда ли?..
Лицо Казарина не выразило ничего, что могло бы остановить внимание мистера Гавварда. Он кивнул головой:
– Очень.
– И пользуется большим успехом у мужчин?
– Может быть…
– Мне говорили, например, что госпожа Анна Ор провела несколько приятных часов с полковником Маршаном, представителем французского командования…
Легкая улыбка пробежала по лицу Казарина, по гладко выбритому, бесстрастному лицу этого поручика, состоящего на службе у британской комендатуры. Он посмотрел на Гавварда:
– Слухи, сэр, разнообразны и не всегда верны… Утверждают, например, что в судьбе госпожи Ор принимает также участие и один из видных представителей британского командования. Быть может, не верно ни то ни другое…
– Да, – неопределенно протянул полковник Гаввард.
Он подумал:
«Он достаточно хорошо осведомлен. Но, конечно, сути он не знает. Он думает, что Анна Ор была моей любовницей. Пусть так…»
Он поднялся, сказав официальным тоном:
– Итак, мистер Казарин, мое поручение должно быть исполнено.
– Слушаю, сэр…
Полковник Гаввард посмотрел вслед вышедшему Казарину. Смутное подозрение шевельнулось где-то глубоко, в подсознательной сфере полковника Гавварда. Но в эту минуту вошел Томсон.
– Алло, Гаввард, – сказал он, сбивая приставшую пыль на крагах стеком. – Как дела?
Полковник Гаввард ответил неопределенно:
– По-прежнему, Томсон. Сегодня придется собрать небольшое совещание представителей оккупационных властей. В том числе и полковника Маршана…
Томсон пожал плечами:
– Если это нужно…
– Очень…
Они помолчали. Затем Гаввард сказал сухо:
– Ты будешь присутствовать, как представитель британского флота.
Томсон еще раз пожал плечами.
Совещание, собранное полковником Гаввардом, состоялось в пять часов вечера. Это было строго секретное совещание и кроме полковника Маршана, представителя французского командования, полковника Гавварда, командира «Адмирабля» Томсона присутствовал только итальянец Джулио Спинелли, причисленный военным наблюдателем к штабу Гавварда. Ни греческих представителей, ни представителей деникинцев на совещании не было.
Полковник Маршан со свойственной ему лисьей манерой начал издалека. Он довел до сведения своих слушателей, что на французских судах, стоящих на одесском рейде, дисциплина образцовая.
– Героические моряки Франции несут свой долг по-прежнему стоически, – сообщил полковник Маршан.
Но из последующих сообщений полковника выяснилось, что за последнее время на судах французской эскадры распространяются неизвестно кем некоторые прокламации, могущие иметь чрезвычайно вредное влияние на героических моряков французского флота.
– Эти прокламации, – сказал Маршан, – напечатаны на гектографе и составлены на великолепном французском языке, очевидно, лицом, владеющим прекрасно этим языком.
Полковник Гаввард насторожился:
– Имеются ли какие-нибудь подозрения?
– Арестованы три моряка, у которых были найдены прокламации. Они утверждают, что нашли их на палубе.
– На палубе?
– Да. Во время утренней уборки палубы.
Наступила пауза.
Полковник Гаввард сказал:
– Как представитель союзного командования, я рекомендую вам, полковник, меры сугубой осторожности. Не надо забывать…
Он подчеркнул:
– Что большевистские агенты принимают все меры к тому, чтобы на судах союзного флота…
Полковник Маршан прервал его:
– Я знаю это. Но дело в том, что некоторое расследование, предпринятое нами, наводит на мысль о противоположном…
Полковник Гаввард удивился:
– Противоположном?..
– Да. Дело в том, что часть этих прокламаций была найдена в кафе, посещающимся исключительно моряками британского военного флота. И кроме того…
– И кроме того? – спросил побагровевший Гаввард.
– И кроме того, показания одного из наших арестованных свидетельствуют о том, что прокламации были переданы ему на берегу лицом, переодетым в… – Полковник Маршан любил эффекты. Он выдержал паузу. – В обмундирование военного моряка британского флота.
После минуты тягостного молчания полковник Гаввард заверил полковника Маршана, что им будут предприняты строжайшие меры к выяснению этого печального инцидента. Он еще раз посоветовал полковнику Маршану меры сугубой осторожности.
– Опасная работа здесь, на побережье… – сказал итальянец.
Совещание пришло к определенным выводам и разошлось.
Выходя, полковник Маршан встретился с входившим Казариным и раскланялся с ним.
– Этот молодчик мне не нравится, – сказал он самому себе. Он познакомился с Казариным у Анны Ор, и тот ему не понравился сразу.
Но на всякий случай полковник Маршан улыбнулся Казарину самой своей дружеской и самой хитрой улыбкой: он предпочитал быть ласковым с окружающими.
Однако полковника Маршана ждали еще некоторые неприятности.
По приезде домой ему было доложено опять о найденных на судах французской эскадры прокламациях.
Докладывавший, молодой лейтенант, утверждал, что в данном случае французское командование имеет дело с очень сильной организацией и что…
– Господин полковник, я начинаю подозревать, что лица, распространяющие прокламации, находятся среди нас.
Полковник Маршан смерил взглядом лейтенанта.
– Какие у вас доказательства?
Молодой лейтенант покраснел, но ему хотелось выслужиться. Он сказал: