Это не моя свадьба (но я здесь главная)
Шрифт:
— Что тут за шум? — Рассел вошел в кухню, гладко выбритый и свежий после душа. «Тяни!» только что прокричала я, подавая сигнал моей добровольной помощнице, и Эмма, схватившись за серебристую рукоятку соковыжималки, потянула изо всех сил. Несколько предыдущих попыток закончились тем, что она сползала со стула и буквально повисала на ручке, болтая ногами в воздухе. Потом я подхватывала ее, возвращала на стул, и мы начинали заново, хохоча при этом как сумасшедшие. По щекам у меня катались слезы. На столе
— Попробуй, папочка! Это так весело! — Она протянула сочащуюся половинку, а когда Рассел принял стойку принимающего — сказывалось футбольное прошлое, — метнула снаряд.
Поскольку моя помощь постоянно требовалась у соковыжималки, до яиц и оладий я так и не добралась, так что когда за ручку взялся Рассел, я открыла холодильник и достала миску с огромными свежими ягодами и картонную упаковку с бурыми яйцами.
— Готовим вместе? — улыбнулся Рассел, дергая дочку за «хвостик» и поглядывая на меня.
— Да, — ответила я. — И будьте готовы восхищаться моими умениями.
— Я ими уже восхищаюсь. — Он подмигнул.
Мистер, вы еще ничего толком не видели.
— Привет! — прозвучал где-то в доме незнакомый голос. Гости пожаловали небольшой компанией в шесть человек. Друзья Пита и Ренаты, взяв выходной на пятницу, приехали в Долфин Данс поработать. Не думаю, что мне удалось скрыть разочарование, но оно в точности соответствовало столь же кислому выражению на лице Рассела. Каждый из приезжих привез свой подарок дому: среди прочего были герберы в горшочках, корзинка цветочного мыла, несколько бутылок вина и коробка, издававшая звуки. В ней как будто кто-то скребся. Кто-то прихватил ящик с крабами — их собирались печь вечером во дворе.
Никого из гостей я не знала, но все они оказались людьми в высшей степени дружелюбными, все поочередно обняли меня, и все были в рабочей форме, обрезанных джинсах или шортах, женщины с убранными в «хвосты» и прикрытыми бейсболками волосами, мужчины в потрепанных футболках и шортах.
— Это Мили! — громогласно объявил Рассел, когда начались объятия, и кухня наполнилась громкими голосами. Я заметила, что он не стал добавлять никаких комментариев вроде «Она подруга Ренаты» или «Она работает с Ренатой».
— А, так вы занимаетесь устройством свадеб, — сказал один из мужчин.
Им уже известно, кто я такая.
— Рен говорила, что вы здесь. — Меня крепко обняла невысокая блондинка с большим животом. — Только вот не похоже, что вас надо ободрять и поддерживать.
— Об этом, наверно, Расс позаботился, — вставил кто-то из мужчин, и я мгновенно преисполнилась к ним всем самыми теплыми чувствами. Сумки побросали на пол, подарки оставили на столе, и все взялись за оладьи с черничным джемом. Эмма, напевая «апельсиновый сок, апельсиновый сок», закружилась
Я смотрела за его руками — как он крутит ручку соковыжималки, как орудует ножом, намазывая масло на хлеб. Я смотрела за его руками, а его друзья смотрели на меня. Все было ясно без слов, и яснее было бы, только если бы я еще и роняла слюну. На всякий случай я вытерла губы.
Блондинка с животом покачала головой и толкнула меня бедром в бедро.
— Пойдемте-ка со мной на минутку. — Она кивнула в сторону двери и выкатилась мячиком из комнаты.
Бросать столь восхитительное зрелище, как занятые работой мужские руки, его руки, мне хотелось меньше всего, но я все же последовала за ней.
— Я — Кэти, — сказала она и протянула руку. — Сестра Рассела.
Щеки вспыхнули от смущения. Разумеется, мне и в голову не могло прийти, что она его сестра.
— Мой муж — Гленн. — Я попыталась вспомнить, кто из трех мужчин Гленн, но так и не смогла. Только бы не тот небритый тип в натянутой на глаза бейсболке, который уже присматривался оценивающе к моим формам. — Я столько слышала о вас от Рен, и мы все так долго ждали, когда вы с Расселом наконец познакомитесь и сойдетесь.
— Ну, вообще-то мы еще не сошлись, а познакомились только вчера, — немного растерянно ответила я.
— Ладно, скажем так, он долго ждал встречи с вами, — улыбнулась Кэти.
Я тоже улыбнулась — не смогла удержаться. Так приятно, когда тебя кто-то ждет.
— Вижу, он вам очень понравился. — Кэти снова обняла меня. Немного рановато, на мой взгляд, для таких сестринских штучек, но ее энтузиазму невозможно было сопротивляться. — У них с Эммой трудный год, поэтому скажу так: я рада, что мы наконец-то добились, чтобы вы с Рассом оказались под одной крышей в одно и то же время.
Я задала вопрос, который не могла не задать.
— Э, скажите, Кэти, а давно ли Рен расхваливает ему меня?
— Четыре года.
Я ожидала услышать «три недели» или, может быть, «месяц», но четыре года… И что же получается? Что она целых четыре года твердит одно и то же: «У меня есть кое-кто, с кем я хочу тебя познакомить»? Да, она говорила что-то такое в начале моей истории с Брайаном и — если подумать, как следует, — после того незадавшегося свидания вслепую. Но каждый раз, когда Рен заводила эту песню, я только отмахивалась от приглашений побывать в Долфин Данс.
Четыре года. То есть когда Эмме было два годика, а он…
— Вижу, вы что-то прикидываете. — Кэти взяла меня за рука и, не мигая, посмотрела в глаза. Хотела, чтобы я выслушала и поняла. — Нам никогда не нравилась его жена.
Я мялась, не зная, имею ли право спросить, что же, собственно, случилось. Или лучше подождать, пока подробностями поделится сам Рассел.
— Их разрыв и ее уход это лучшее, что случилось с ним и с Эммой, — негромко добавила Кэти. Потом сжала легонько мои руки и отпустила.