Это со мной уже будет
Шрифт:
– Что тебе в том году запомнилось?
– Помню, мы ездили в санаторий, как его…
– «Лесные дали», – задумчиво подсказал Митя и решил это тоже записать в ежедневник.
– Да, мы катались на лошадках… – мечтательно сказала Алиса.
– Так, ещё что?
– Ну что ещё. А! Шеф меня чуть не уволил. Позвонил на городской, тараканище. А я у тебя сидела, кстати! Как же он орал! Никогда потом так не орал. «Алиса, я вам плачу такие деньги!».
– Что ещё помнишь?
– Вот ты пристал! Ну летом мы с девчонками ездили в Италию. Шмоток там накупили. А может это уже было на другой год. Нет, это в первый год, когда
– Так-так, – перебил Митя. – А что-нибудь со мной связанное помнишь?
– Ммм, вот! Костюм у тебя был дурацкий! Великоват он тебе был! – тут зазвонил телефон, и Алиса бросилась вон из кабинета Мити.
Он помнил, почему был велик костюм. В конце года Митя дал себе зарок сесть на диету с 1 января. Сорвался, а, точнее, перестал соблюдать её он на отмечаниях февральских праздников. К майским шашлыкам о диете уже и не вспоминалось. Но до конца февраля он честно истязал себя два месяца и, действительно, похудел почти на восемь килограммов. Последний раз Митя пытался сбросить вес в этом году. Однако если принимать во внимание только те случаи, когда диета удалась, то, кроме успеха 2014 года, пока вспомнить нечего. И если события повторяются с циклом лет в семь или десять, то второй раз будет ещё нескоро. Можно зафиксировать на будущее и потом проверить, сбылось или нет. Записал в ежедневник «Начало 2014 г. Похудел».
Из глубин размышлений Митю вернул заглянувший к нему в кабинет Ярослав Степанович:
– Мить, тебе жалобу из 24 помещения приносили?
– Нет, а что такое?
– Значит, принесут. Они розетку спалили, потому что втыкали туда напольный кондиционер на три киловатта. Я к ним электрика отправил, но сказал, что ремонт за их счет будет.
– А они?
– Они говорят, мы с Ермолиным так не договаривались, мы ему жаловаться будем.
– Ладно.
– Я в подвал пошел, говорят, труба там, вроде, капает, – сказал Ярослав Степанович и вышел.
Зазвонил митин телефон, люди хотели посмотреть помещение. В здании бы свободен верхний этаж, перед летом оттуда съехало большое туристическое агентство. Сегодня пятница, договорились о просмотре на понедельник. Митя решил проверить, всё ли там в порядке, взял ключи и пошел наверх.
– Митя, а ты помнишь, какая сегодня годовщина? – перехватила его Елена Викторовна.
– Нет, какая?
– Ну как же, 8 сентября у Ярослав Степаныча внучка родилась. В прошлом году отмечали, помнишь.
– Ах да, – без энтузиазма ответил Митя.
– Сегодня ей два года. Я хотела с тобой вчера поговорить о подарке, а ты раньше ушел, и я не успела.
– Да-да, давайте подарим.
– Я тут присмотрела детский набор специально для девочек, там вилочки, ложечки.
– Да-да, – Митя достал бумажник
– Куплю в обед, давай полторы тысячи. Как раз сегодня пятница, шефа не будет, посидим, отметим, – бухгалтерша взяла деньги и хотела о чем-то ещё поболтать, но Митя, сославшись на дела, удалился.
Поднявшись на верхний этаж вверенного здания, он открыл дверь большого зала. Всё, что съехавшая туристическая фирма не захотела забирать с собой на новое место, громоздилось вдоль стен, и Митя пожалел, что не заставил их вывезти эти не первой свежести столы, шкафы и стулья. Он проверил, что свет включается, а окна
Вдруг он вспомнил, как точно так же отскочил, снимая занавески в своей квартире. Люба хотела постирать большие занавески из спальни, Митя встал на табуретку и на вытянутых руках приловчился снимать одну за другой петельки с крючков. Потревоженная занавеска раскачала потолочный карниз, и тот со скрипом упал на пол одной своей стороной, по диагонали перегородив окно. Митя отскочил назад и удивленно смотрел на сделанное, когда с кухни на шум пришла Люба. Произнеся: «Ого», она ещё немного постояла и, приняв уверения мужа в том, что он всё сейчас исправит, вернулась к своим делам.
Сейчас Митя недвижимо стоял с безвольно опущенными руками и смотрел на упавшие жалюзи. Позади послышались шаги, он обернулся и увидел начальника АХО.
– Ого, – сказал Ярослав Степанович, что вогнало Митю в окончательный ступор. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, и Мите показалось, что полковник так и будет стоять, пока не услышит что-то в ответ.
– Я починю, – робко сказал Митя и сразу удивился своей фразе, ведь чинить сломанное – обязанность начальника административно-хозяйственного отдела
– Не надо, я всё сделаю, – ответил полковник и двинулся вперед изучить повреждение. – Их надо вообще все демонтировать и выкинуть, старые уже и некрасивые. Новые арендаторы не возьмут, я бы такой хлам не взял.
– И пыльно тут ещё, уборщицу пришлите, пожалуйста, – сказал Митя и выбежал на лестницу.
Оказавшись там, он всем телом прижался к стене, словно хотел спрятаться от преследующих его монстров, как это бывает в фильмах ужасов. Что-то неживое было в полковнике. Может и показалось, но он словно механически произнес это свое «Ого». Почувствовав усталость, Митя сполз вниз и сидел так несколько минут, пока не услышал, как Ярослав Степанович пошел к выходу. Стараясь не выдать свое присутствие, Митя тихо спустился на первый этаж, проскочил в свой кабинет, закрыл дверь и плюхнулся в кресло.
Ещё через полчаса он решил уйти. Сославшись на важную встречу, предупредив Алису, Митя выбежал на улицу и сел в машину. Он нарочно поехал в другую сторону – не в ту, какой обычно возвращался домой. Старался проезжать через переулки, в которые никогда не сворачивал, а если оказывался на знакомых улицах, то выбирал такую полосу, которую раньше никогда бы не занял. В конце концов, заплутав где-то в районе Мытищинских проездов, Митя увидел впереди шлагбаум штрафной автостоянки.
– Тупик, – шепнул он сам себе. Остановившись на обочине, он всем телом навалился на руль и погрузился в тревожные размышления. Иногда он оглядывался, крутил настройки магнитолы или покачивал футбольные мячики под зеркалом заднего вида. Когда раздался звонок от Елены Викторовны, Митя равнодушно выключил звук и положил телефон так, чтобы не видеть мигания экрана.