Это же Пэтти!

Вебстер Джин

– Кто это?

Две руки незамедлительно зажали ей рот.

– Ш-ш! Тихо! Ты что, не в себе?

– Дверь Мадмуазель открыта настежь и у нее в гостях Лорди.

Розали уселась на кровати справа, а Мэй Мертель – слева.

– Что вам нужно? – сердито спросила Пэтти.

– У нас появилась поистине блестящая идея, – прошептала Розали.

– Тайное общество, – эхом отозвалась Мэй Мертель.

– Оставьте меня в покое! – зарычала Пэтти. – Я хочу спать.

Она снова улеглась на узком пространстве, оставленном ее гостьями. Не обратив внимания на ее недружелюбие, они плотнее запахнули свои банные халатики и завели беседу. Уютно устроившись под теплым

одеялом, тогда как они дрожали от холода снаружи, Пэтти была, наконец, вынуждена предоставить в их распоряжение свои сонные уши.

– Я придумала новое общество, – сказала Мэй Мертель. Она не намеревалась делиться с Розали славой учредителя. – И на сей раз оно будет по-настоящему тайным. Я не хочу принимать в него всю школу. Только мы втроем. И это общество имеет не просто парочку глупых секретов, у него есть цель.

– Мы назовем его Обществом Объединенных Сирен, – с жаром перебила Розали.

– Как? – спросила Пэтти.

Розали раскатисто повторила звучное название по слогам.

– Об-щест-во О-бъе-ди-нен-ных Си-рен, – сонно пробормотала Пэтти. – Слишком сложно для произнесения.

– О, но мы не станем произносить его при всех. Его название – тайна. Мы будем говорить «ООС».

– А зачем это нужно?

– Ты обещаешь никому не говорить? – осторожно спросила Мэй.

– Да, конечно, я никому не скажу.

– Даже Прис и Конни, когда они вернутся?

– Мы примем их в члены, – молвила Пэтти.

– Ну… возможно… но такому обществу лучше оставаться маленьким. А мы трое – единственные, которые и вправду должны быть его членами, так как мы смотрели пьесу. Но в любом случае, ты должна пообещать никому не рассказывать, пока мы с Розали не позволим. Ты обещаешь?

– О да! Я обещаю. Так для чего это нужно?

– Мы хотим стать сиренами, – выразительно прошептала Мэй. – Мы будем красивыми, обворожительными, беспощадными…

– Как Клеопатра, – сказала Розали.

– И отомстим за себя мужчинам, – добавила Мэй.

– Отомстим за себя… зачем? – в некотором потрясении поинтересовалась Пэтти.

– Пожалуй… потому… потому, что они разбивают нам сердце и уничтожают нашу веру в…

– Мое сердце не разбито.

– Это пока, – произнесла Мэй с нетерпеливой ноткой, – так как ты не знаешь мужчин, но однажды ты их узнаешь, и тогда твое сердце будет разбито. Ты должна держать свое оружие наготове.

«Во время мира готовься к войне» – процитировала Розали.

– Вы… полагаете, что леди пристало быть сиреной? – с сомнением спросила Пэтти.

– Это совершенно характерно для леди! – отвечала Мэй. – Кто как не леди способен ею быть. Вы когда-нибудь слышали о прачке, которая была сиреной?

– Н-нет, – признала Пэтти. – Кажется, не слышала.

– И посмотри на Клеопатру, – вставила Розали. – Я убеждена, что она была леди.

– Хорошо! – сдалась Пэтти. – И что мы станем делать?

– Мы станем красивыми и соблазнительными, и любой мужчина, который приблизится к нам, попадет в сети нашего рокового обаяния.

– По-вашему, у нас получится? – В голосе Пэтти слышалось едва уловимое сомнение.

– У Мэй есть книга, – пылко вмешалась Розали, – называется «О красоте и грации». Нужно увлажнять лицо смесью из овсяной муки, миндального масла и меда, сидеть с распущенными волосами на солнце, отбеливать нос лимонным соком, надевать перчатки на ночь…

– На самом деле, непременно следует принимать ванны с молоком

ослицы, – перебила Мэй. – Так делала Клеопатра. Но, боюсь, что будет невозможно его достать.

– И надо выучить песню, – прибавила Розали, – какую-нибудь песню типа «Лорелеи», [20] которую ты станешь напевать под нос, когда захочешь завлечь в сети жертву.

Задуманное противоречило обычному ходу мыслей Пэтти, но в этом и впрямь был некий элемент новизны и соблазна. Ни Мэй, ни Розали не были партнерами, которых бы она легко выбрала для какого-то дела, однако в этот день обстоятельства столкнули их вместе, а Пэтти по природе была отзывчива. Кроме того, ее природный здравый смысл блуждал, – она все еще пребывала во власти чар египетской колдуньи.

20

Лорелея – персонаж немецкого фольклора, прекрасная белокурая девушка; по преданию, Лорелея сидела на прибрежной скале и сладкозвучным пением заманивала рейнские суда и рыбацкие лодки прямо на камни

Они поговорили о новом обществе еще несколько минут, пока не услышали, как мисс Лорд желает Мадмуазель спокойной ночи.

– Это Лорди! – осторожно шепнула Пэтти. – Мне кажется, вам лучше пойти спать. Остальное мы придумаем утром.

– Да, давайте, – согласилась дрожащая Розали. – Я замерзла!

– Но вначале мы должны связать себя клятвой, – настояла Мэй Мертель. – На самом деле это следует сделать в полночь, но, наверное, сойдет и пол-одиннадцатого. Я все продумала. Вы двое повторяйте за мной.

Взявшись за руки, они по очереди прошептали:

– Я торжественно клянусь держать в тайне название и цель данного общества, и если я нарушу эту клятву, то пусть я покроюсь веснушками, полысею, окосею, и пальцы моих ног да обратятся вовнутрь, ныне и во веки веков.

В течение ближайших нескольких дней три члена ООС посвящали свой отдых тщательному штудированию книги о красоте и старательно начали проводить ее заповеди в жизнь. Некоторые из них, казалось, озадачивающим образом противоречили друг другу. К примеру, волосы следовало подставлять ветру и солнцу, а лицо – нет. Тем не менее, они ловко обошли это затруднение. Недельное пособие было потрачено на замшу. Ежедневно во время перерыва они уединялись на обдуваемом ветрами холмике на нижнем выгоне и терпеливо сидели в ряд, распустив волосы по ветру и защитив лица масками собственного изготовления.

Однажды ученица младшего класса «А», которая, играя в прятки, блуждала далеко от дома, нечаянно набрела на них. В безопасные границы игровой площадки она вернулась, визжа от ужаса. По школе стали витать темные слухи относительно цели и намерений нового общества. Были высказаны различные предположения от индейских скво до жриц друидов.

Они чуть не потерпели фиаско, доставая ингредиенты для припарки из овсяной муки. Найти овсянку и лимон было сравнительно легко, – повариха снабдила их ими без особой суеты. Но когда дело дошло до меда, она заупрямилась. В кладовой стояло множество банок с процеженным медом, но на окнах были решетки, а ключ лежал на дне кармана Норы. Столкнувшись с безотлагательной необходимостью стать красивыми, они не могли спокойно сидеть пять дней в ожидании еженедельного похода за покупками в деревню. Кроме того, в сопровождении учительницы им вряд ли удастся его купить. Мед являлся предметом контрабанды из того же разряда, что и конфеты, варенье и соления.