Это же Пэтти!

Вебстер Джин

– Разумеется, мисс Лорд! – любезно проговорила Пэтти. – Если у Вас есть желание примкнуть к нам, мы будем счастливы принять Вас.

– Лорди хочет быть Сиреной! – объявила она своим двум компаньонкам, встретив их вскоре в гимнастическом зале. Отчет о переговорах восприняли весело. Мисс Лорд была кем угодно, только не типичной сиреной.

– Я подумала, что несколько улыбок внесут оживление в унылую атмосферу урока латыни, – пояснила Пэтти. – Лорди забавляет мысль, что она помогает детям в их игре, а детям это не мешает.

Какое-то время ООС расцветало естественным здоровьем юности, но по мере того, как новизна утрачивалась, превращение в красавиц становилось делом обременительным.

Мэй и Розали с упорной настойчивостью продолжали изучать книгу о красоте, – предмет находился в области интересов их природных амбиций – но Пэтти чувствовала, что ее призывают иные дела. Началась весенняя охота, и близящийся ежегодный матч с Хайленд-холлом вытеснил ее интерес к кольдкрему и миндальной муке. По своей природе они с Мэй не были simpatica, [22] и, несмотря на настойчивость Мэй, Пэтти стала равнодушной сиреной.

22

Родственные души

Однажды в субботу, сразу после весенних каникул, Пэтти разрешили позавтракать в городе с «дядей Бобби». Дядей он был только по этикету, но Пэтти не сообщила Вдовушке о том, что «титул» принадлежал ему не по праву родства. Ей слишком хорошо было известно, чем все это обернется. Пойти на ленч с дядюшкой было вполне прилично, но сделать это даже с самым старым и лысым другом семьи было совершенно неприлично.

Когда в сумерках «катафалк» вернулся со станции вместе с Мадмуазель и городской публикой, Розали Пэттон ждала их приезда под крытым навесом. Она отвела Пэтти в сторонку и шепнула ей на ухо.

– Произошло самое ужасное!

– Что? – спросила Пэтти.

– ООС. Все открылось!

– Не может быть! – ошеломленно воскликнула Пэтти.

– Да! Иди сюда.

Розали затащила ее в пустую гардеробную и закрыла дверь.

– То есть, они узнали его название и… все остальное? – спросила Пэтти, затаив дыхание.

– Не совсем все, но узнали бы, если б не Лорди. Она спасла нас в кои-то веки.

– Лорди нас спасла! – Ужас Пэтти мешался с недоверием. – Что ты имеешь в виду?

– Видишь ли, вчера Мэй ходила за покупками с мисс Уэдсворт – а ты знаешь, какая из Уэдди дуэнья. – Пэтти нетерпеливо кивнула. – Кто угодно может ее одурачить. И Мэй под самым ее носом начала флиртовать с продавцом газировки.

– О! – пылко произнесла Пэтти. – До чертиков противно!

– На самом деле, ей это было совершенно ни к чему. Она просто пыталась воплотить принципы ООС.

– По крайней мере, она могла бы выбрать кого-нибудь поприличнее!

– Ну, он вполне приличный. Он обручен с девицей, торгующей нижним бельем за прилавком в магазине Бладгуда, и он не собирался заигрывать с мелюзгой. Но ты же знаешь, как бывает настойчива Мэй Мертель, когда ей взбредет что-нибудь в голову. Бедный молодой человек просто не смог сдержаться. Он был так сконфужен, что не знал, что делает. Он налил Хестер Прингл половину шоколада, половину сарсапарели, [23] и она говорит, что это чертовски отвратительная смесь. Ее так тошнило, что за ужином она ничего не смогла съесть. И все это время Уэдди просто сидела, улыбалась в пространство и ничего не видела; но все девчонки видели, впрочем, как и аптекарь!

23

Сарсапарель – безалкогольный напиток, приготовленный из пахучих сушеных корней аралии

– Ах! – едва переводя дыхание вымолвила Пэтти.

– А сегодня утром мисс Салли пошла в аптеку,

чтобы купить немного поташа для больного горла Хэрриет Глэдден, и он все ей рассказал.

– И что сделала мисс Салли? – спросила Пэтти слабым голосом.

– Сделала! Она вернулась в бешенстве, рассказала все Вдовушке, они вызвали Мэй Мертель и потом… – Розали закрыла глаза и задрожала.

– Ну, – нетерпеливо произнесла Пэтти. – Что произошло?

– Вдовушка впала в совершенное негодование! Она сказала Мэй, что она опозорила школу и что ее исключат. И она написала отцу Мэй телеграмму, чтобы он приехал и забрал ее. Потом она спросила Мэй, есть ли ей что сказать, и Мэй сказала, что она здесь ни при чем. Что ты и я виноваты не меньше ее, так как все мы состоим в обществе, но она не может о нем рассказывать, потому что дала слово.

– Тварь! – сказала Пэтти.

– А дальше послали за мной и стали задавать вопросы про ООС. Я пыталась молчать, но ты знаешь, какой взгляд у Вдовушки, когда она разгневана. Даже сфинкс не выдержал бы и рассказал все, что ему известно, а я никогда не изображала из себя сфинкса.

– Ну ладно, – проговорила Пэтти, собираясь с духом после потрясения. – И что они сказали, когда выслушали?

– Они не выслушали! Я как раз собиралась нарушить клятву и все рассказать, когда в комнату заглянула никто иная как Лорди. И она была просто великолепна! Она сказала, что все знает об ООС. Что это весьма замечательное заведение, и что она сама является его членом! Она сказала, что это подразделение Общества солнечного света и что Мэй вовсе не собиралась флиртовать с молодым человеком. Она просто хотела улыбаться и быть доброй ко всем, кого встречала, а он этим воспользовался. И Мэй сказала, да, все было именно так, и свалила всю вину на того бедного, невинного продавца газировки.

– Это в ее репертуаре, – кивнула Пэтти.

– И теперь Мэй на него ужасно зла за то, что из-за него она попала в неприятности. Она говорит, что он отвратительный, заносчивый мальчишка и что она не выпьет больше ни одного стакана газировки, пока будет учиться в «Святой Урсуле».

– А ей позволят остаться?

– Да. Вдовушка разорвала телеграмму. Но она назначила Мэй десять наказаний и заставила ее неделю ходить без десерта и выучить наизусть танатопсис. [24] И она больше никогда не сможет ходить за покупками в деревню. Когда ей понадобятся новые ленты для волос, или чулки или еще что-нибудь, она должна будет посылать за ними других девочек.

24

Танатопсис – размышления о смерти в стихотворной форме

– А как Вдовушка поступит с нами?

– Никак, а ведь если бы не Лорди, нас троих исключили бы из школы.

– А я всегда терпеть не могла Лорди, – с раскаянием заметила Пэтти. – Ну, разве это не ужасно? Нельзя иметь вечных врагов. Как только подумаешь, что люди – форменные негодяи и начинаешь получать удовольствие оттого, что ненавидишь их, как совершенно неожиданно они оказываются симпатичными.

– Я ненавижу Мэй Мертель, – сказала Розали.

– Я тоже! – от всей души согласилась Пэтти.

– Я собираюсь покинуть ее ветхое общество.

– Я уже это сделала. – Пэтти бросила взгляд в зеркало. – И не покрылась веснушками и не окосела.

– Ты о чем? – уставилась на нее Розали. На минутку она забыла об ужасном свойстве клятвы.

– Я рассказала дяде Бобби.

– О Пэтти! Как ты могла?

– Я… я… то есть… – У Пэтти на мгновение появился сконфуженный вид. – Понимаешь, – призналась она, – я сама подумала, что было бы интересно попрактиковаться на ком-то, поэтому я… я… просто попробовала…