Этот жестокий волшебный мир. Книга 1
Шрифт:
Лорна тронула его за рукав мантии, обращая на себя внимание. Светлые волосы, собранные в тугой пучок и голубые глаза в сочетании с мягкими чертами лица, часто выбивали из колеи мужской состав коллектива. И Ойр был одним из них. Эта женщина однозначно имела в роду хотя бы одну лесную нимфу, иначе, чем объяснялись ее чары?
– Ты неважно выглядишь, – она мягко улыбнулась и провела пальцами по его лбу. – Вот, возьми. Это приведет тебя, хоть и не в значительный, но порядок.
Она разжала пустую ладонь и на ней материализовались две склянки, наполненные бесцветной жидкостью.
– А все бумаги, я вспомнила, оставила у тебя на столе еще вчера. Удачного дня!
И упорхнула в обратном направлении унося за собой шлейф аромата и будоражащие кровь чары. Ойр мотнул головой, отводя взгляд от пустого коридора, где только что была женщина и вошел в аудиторию.
Наличие в его, и без того сложном факультете, богатенькой выскочки окончательно сделали утро испоганенным. Осталось надеяться на прозорливость Лорны и верить, что с Алесаной Волонской на самом деле не все так плохо.
ГЛАВА 3. Проклятие декана – правда или вымысел
Они стояли у входа в лабиринт. Алесана, в нежно-сиреневом платье с длинными рукавами и драпированным легкими воланами со вставками кружева подолом, Фабиан полностью упакованный по школьным правилам и Мариус Волонский укрытый неизменно черной мантией из тяжелого плотного материала. Ветер, свободно играющий в нарядах новоявленных студентов едва мог пошевелить ее полами. Было по-осеннему прохладно, но Алесана едва ощущала это.
– Совсем забыл спросить о самом важном: как спалось на новом месте? Я особо не рассматривал ваши комнаты, когда оставлял багаж, но за такие деньги, они просто обязаны быть на высшем уровне. А как тебе вольер для Шаи по соседству со спальней? Спланировано лично мной.
– Спасибо, папочка, все замечательно, – Алесана улыбнулась и еще раз обняла отца на прощание.
На самом деле ей было все равно где жить, да и от нахождения волчицы в общем зверинце она бы не отказалась. Ведь именно так было в родной школе. Но отец любил показать всем, что у Волонских есть деньги, а она не привыкла ему перечить. Если он сказал, что должно быть именно так, значит это правильно. Этим Фабиан очень похож на него.
Прижимаясь к теплой широкой груди Алесана чувствовала неприятное скрежетание совести. На самом деле, ничего замечательного в бессонной ночи и, как результат, слипающихся сейчас глазах она не находила. Но разве можно прощаться на неопределенный срок с родным человеком, запоминаясь ему ворчливой и неблагодарной?
Хотя, Фаб делал именно так и, судя по всему, никаких душевных терзаний не испытывал. Брат выглядел безупречным – свежим и одетым с иголочки в бардовую, почти черную мантию новоявленного факультета, но выражение его лица заставило бы скиснуть все молочное в округе. Интересно, если ему тоже не спалось, то какие именно мысли его изматывали? Это вообще возможно?
Алесана наконец разжала объятия и отошла на пару шагов впитывая взглядом всегда обманчиво строгое лицо с постоянными морщинками между густыми темными бровями. У отца были чистые, светло-зеленые глаза, унаследованные ею и угольно-черные волосы, доставшиеся братьям. Если бы не это сходство, вряд ли кто-либо назвал Алесану его дочерью. Ведь цвет глаз – единственное, что делало ее на него похожей. А вот от мамы она получила практически все: оттенок волос, чуть припухлую форму верхней губы, фигуру, даже интонацию голоса и природную стихию.
– Ну, скоро увидимся! Постараюсь заглянуть через пару недель, – отец махнул рукой и повернулся, нахлобучивая шляпу. Он не любил долгих прощаний, предпочитая вообще их пропускать.
Алесана провожала высокую фигуру взглядом до тех пор, пока она не скрылась за поворотом живого лабиринта, коим являлась дорога к воротам. То, что она успела рассмотреть за несколько часов утра навевало панику. Здесь все настолько сложно, продуманно и серьезно спланировано, будто на территории обучаются не студенты, а маньяки.
Двадцать минут от ворот нужно пройти по лабиринту с высокими стенами из непроходимого древовидного кустарника, опутанного лианами. Если бы не светлячки, указывающие нужный поворот, они бы блуждали по нему до утра. Затем, перебраться по небольшому мостику через бурный поток узкой речушки и оказаться на все еще совсем не по-осеннему зеленом газоне, покрывающем пологий холм, с прорезанными в нем ступенями. Их было ровно тридцать три – Алесана считала вчера ночью.
И только когда этот путь будет пройден, на вершине холма открывался взору маленький городок. Слева жались к друг дружке гостевые дома, в одном из которых теперь жили они с Фабианом (спасибо, на разных этажах). Вдалеке за ними виднелись могучие деревья древней рощи, о которой ходило не мало легенд и страшилок. Но путь до нее занял бы не менее сорока минут по заросшему высокой травой лугу. Алесана не сомневалась, что там протоптана не одна дорожка, но убеждаться в этом пока не собиралась.
Справа громоздким исполином возвышалось самое необычное здание, какое она только видела в своей жизни. Оно состояло из двух пятиэтажных особняков, расположенных на приличном расстоянии друг от друга, но соединенных на уровне четвертых этажей закрытым подвесным мостом. Каждый особняк поддерживался по бокам двумя высокими круглыми башнями с остроконечными крышами и по спирали опоясанными узкими балконами.
Отец назвал эти башни – студенческим общежитием, а особняки – учебными корпусами. В дальнем учились с первого по пятый курс, а в том, что поближе – с шестого по восьмой.
Любуясь самым оригинальным произведением архитектуры на свете, Алесана снова пожалела, что живет в обычном гостевом домике, хоть и расположенном совсем рядом. Она бы с удовольствием ночевала в башне, на которую выходили окна ее элитной спальни, но отец был категорически против. Он считал, что в общежитиях творится беспредел, на который руководству Харбоны откровенно наплевать.
Между гостевыми домами и зданием-исполином расстилался широкий, вымощенный каменными плитами двор с лавочками, цветущими кустарниками, беседками и четырьмя мраморными фонтанами различной экспозиции.