Ева. История тетушки Исси

Георгиева Инна Александровна

И она впилась в меня яростным взглядом. Я вздохнула и опустила глаза в пол: не хотелось этого признавать, но в чем-то Поля была права. Мне нужно было только одно: поговорить с Шуриком, объяснить ему ситуацию (лучше всего, конечно, было сделать это давным-давно, еще когда Азриэль только грызанул Владимира, но тот шанс уже ушел), только это оказалось невыполнимой задачей. Просто потому, что я банально не смогла его поймать! На каждой перемене я прибегала к его кабинетам, но каждый раз он успевал уйти раньше. Я пыталась отловить его в столовой, но он не явился на обед. А после школы как будто улетел

домой через дымоход вместе с машиной, потому что к выходу я примчалась сразу после звонка, но каким-то образом все равно его упустила.

И вот теперь Полина, к которой я пришла выплакаться в жилетку, до глубины души пораженная своей неудачливостью, в буквальном смысле стучала мне по голове. Потому что сильные девочки, оказывается, не плачут, а решают проблемы. А потом еще и мстят за испорченное настроение. И не важно, что именно они были виновницами всех бед.

– У тебя есть деньги? – внезапно хмуро поинтересовалась Поля. Я прикинула содержимое кошелька и возможные последствия собственной откровенности: внезапность вопроса наводила на нехорошие мысли.

– Немного, – ответила осторожно. – Но в бар не пойду: вдруг удастся Шурика дома подловить? Не хотелось бы испортить монолог пьяной икотой.

Полина хмыкнула, насмешливо изогнув бровь:

– Ты же сама говорила, что после репетиций он приходит слишком поздно, чтобы с ним разговаривать?

– Ну, обстоятельства изменились, – пожала плечами я. – И потом: все равно ведь буду спать в гостиной, как и вчера. Там его будет несложно подкараулить.

– Я сейчас чего-то не поняла, – округлила глаза подруга. – С чего бы тебе спать в гостиной?!

– А у меня в спальне привидение, забыла? У него мрачный взгляд, черный костюм, он стоит в углу и не хочет оттуда уходить. Мне кажется, это теперь его комната и он будет там жить.

Готесса устало потерла лоб:

– Привидение, говоришь… а я и забыла про него. И как родные? Никого не удивляет, что ты спишь на диване?

– А меня вчера никто не засек, – пожала плечами я. – Сегодня тоже что-нибудь придумаю.

– Нет уж! – не терпящим возражения тоном заявила Полина. – Сегодня ты останешься у меня! Только не забудь предупредить родных: не хватало мне еще одного похода для твоего перевоспитания. А пока, раз уж мы обе здесь и время не поджимает, слегка подкорректируем планы на вечер. С выпивкой оно, конечно, интереснее было бы, но и без нее покатит.

– И в чем же заключается твоя идея? – опасаясь услышать что-то истинно полиновское, полюбопытствовала я. Она радостно осклабилась и хлопнула ладонями по столу:

– Мы пойдем выбирать платья! Потому что завтра – День святого Валентина, и будь я проклята, если ты проведешь его дома, рыдая в подушку!

– А… – пытаясь подобрать слова, протянула я. – Мы собираемся куда-то пойти?

– Разумеется, – с видом знатока кивнула Поля. – В мой любимый клуб, «Домино». Не помнишь случайно, когда там выступает моя любимая группа?

Полина Казакова

Надо было догадаться, что Ева выберет именно это платье: с полным отсутствием вышивки, открытыми руками и юбкой до колена. А еще длинной широкой лентой, обхватывающей талию. Хорошо, оно хотя бы было атласным и черным, потому отлично подчеркивало все, что было выше попы. То, что было ниже, терялось в складках широкой юбки. Чтобы хоть как-то украсить невзрачный наряд, я обула Еву в свои босоножки на шпильке, подняла волосы, вставила в уши крупные серьги, а на руку надела белый браслет. Шею решила не загружать: кожа у ведьмы была такой, что за нее не грех было бы и убить. Она сама служила хозяйке украшением. В целом образ получился симпатичный: неброский, но приятный. В стиле Евы. То есть ни в какое сравнение не шедший с моим собственным, но тоже ничего.

– Ты вот так и пойдешь в «Домино»? – удивилась ведьма, с несколько смущенным видом косясь на мои ноги, затянутые в сеточку черных чулок. Я улыбнулась с видом роковой женщины и поправила корсет, над которым возвышалось два роскошных полушария. Собственно, это и был весь мой наряд: длинный готический корсет с черной накладной «юбочкой», туфли на таких каблуках, что ими можно было убить при желании, чулки и тонкий кружевной «ошейник».

– Нет уж, подруга, – ответила я, любуясь собой в зеркале. – В клуб ты сегодня едешь одна.

– Почему?! – ахнула моя недогадливая Ева в надежде заполучить себе группу поддержки. Как будто мне нечем было заняться, кроме исполнения роли «девушки с помпонами».

– Потому что любовь, милая, это не футбол. Здесь болельщики не нужны. К тому же меня твой Алекс и так не сильно любит. В отличие от Богдана, которому я должна сегодня кое-что подарить.

В конце предложения мои губы растянулись в предвкушающей улыбке, и Ева не удержалась от вопроса:

– Что же это за подарок такой, что мы его не вместе выбирали?

– Ну, – игриво пожала я голыми плечами, – есть у меня одна идейка…

Сигнал подъехавшего такси прервал меня на полуслове.

– Твоя карета подана, принцесса, – весело сообщила Еве, практически выталкивая ее в прихожую. Ведьма смотрела на дверь с таким откровенным ужасом, будто у меня там обитал сфинкс и съедал каждого, кто пытался выбраться наружу (кстати, неплохая мысль; где бы раздобыть парочку?). Я мысленно покачала головой:

– Прекрати трястись! Ты отлично выглядишь: против такой красотки ни один мужик не устоит. Даже заклинатель!

– Но я думала, ты хотя бы довезешь меня до клуба, – попыталась было поканючить Ева, но я молча всучила ей пальто и указала на дверь. Тоже мне нашла секьюрити! У меня сегодня свое свидание. Потому что, в отличие от кое-кого, я с парнем не ссорилась. Особенно в канун Дня влюбленных: это же надо быть совсем бестолковой!

– Удачи, – прошептала под нос, в окно наблюдая, как Ева садится в такси. – И, ради бога, прояви, наконец, характер!

А ровно в семь вечера, как и договаривались, в мою дверь позвонил Богдан. Я накинула на плечи шубку и выскользнула за порог, стараясь не показывать этому чувствительному ценителю чистоты масштабы художественного беспорядка в моей квартире. А то, блин, каждый раз поражается. Нет, я согласна: пыль можно было бы и протереть, но как же паучки, живущие в ней по углам?! Сейчас зима, мороз, куда они пойдут, если я их прогоню?! И как можно после этого называть меня безразличной? Да я жизнь крошечного насекомого ценю выше собственного комфорта!