Евангелие от Соловьева
Шрифт:
Мои ладони стали покалывать иголочки, и я услышал просьбы людей. Услышал — это не точно. Я увидел их мольбы в разных цветах и с разной четкостью. Они напоминали стрелы разноцветного стекла, каждая в своем цвете и чистоте. Искренние светились прозрачностью и вызывали в душе сострадание. Я чувствовал, с каким трудом дается многим душевное усилие, но в результате стрелы из их просьб очищались от мутных вкраплений и начинали звенеть чистотой, так что не заметить их и оставить без внимания не представлялось возможным.
Не скажу, что смог разобрать
Я опустил руки. Притихшая толпа смотрела на меня с испугом.
— Ступайте с Богом.
Завороженные, не спеша, они стали расходиться, лишенные сил, но ощущающие причастность к чуду, к чему-то, что абсолютно не вписывается в традиционные и понятные схемы.
— Простите, Владимир, пора бы ехать, а то опоздаем в Лондон.
Я обернулся и увидел парня, явно водителя, в куртке с летящими окнами на груди.
— Легко нашли?
— Да уж, было сложно заблудиться. Еще и маяк на подъезде к цели... Здорово у вас получилось, прямо Копперфилд!
— Нет, дружочек, Копперфилд отдыхает. Поехали, Лондон подождет, а вот Тед с Биллом обидятся.
Глава тридцать вторая
Положение обязывает, апостол — так и слова пророческие.
Тед действительно обиделся. Мы опоздали всего минут на двадцать, и то из-за пробок в Лондоне и невыносимо долгой процедуры оформления гостей в офисе Си-эн-эн, где нам назначили встречу.
— Почти вовремя.
Хозяин офиса не встал из-за стола и не вышел навстречу. Он как сидел, так и продолжал сидеть в мягком кресле с высокой спинкой, демонстративно задрав на стол ноги в дорогих ковбойских сапогах. Как в телепостановке таллинской студии советских времен о жизни в капиталистическом аду. Не хватало стетсона и пары кольтов.
Моветон. Тед знал, что мы задерживаемся, — позвонили из аэропорта и предупредили.
А все, что происходило в офисе Си-эн-эн... Тоже спектакль — сверка фотографий с оригиналом и долгое изучение удостоверений личности, бесконечное путешествие по закоулкам и лесенкам, наконец допуск в святая святых — кабинет отца-основателя, и то через боковую дверь, минуя секретарей.
— Тед, брось свои штучки! — завелся Билл. — Мы летели с разных концов света, чтобы встретить та кой прием? Извини, лучше сразу уйдем и не будем тратить твое драгоценное время. Пошли, Владимир! Хорошо, что ты назначил встречу в Лондоне: зайдем к ребятам на Би-би-си и в «Скай Ньюс»... Это же «Скай» в прошлом году надрал тебе задницу, обогнав как новостной канал твой дряхлеющий либерально милитаристский отстойник?
Не пой мне песен, что ты уже ничего не решаешь и канал живет своей жизнью... Во-первых, это не жизнь, а во-вторых, ты все еще кое-что можешь. Например, устроить дегенеративный прием, считая, что поставишь нас в положение виноватых
Очнись, ковбой, — это тебе не Дикси и на календаре уже давно другое столетие! И ноги со стола убери! В России да и у нас это считается невежливым.
— Билл, что с тобой, успокойся! Может, я и погорячился! Но ты не прав! Посмотри на цифры! Все в порядке! И что ты сразу угрожаешь, разве так можно вести дела? Мы ведь оба патриоты-американцы...
Теперь Тед сидел по-человечески и выглядел весьма настороженным.
— Тед!
— Ну хорошо, скажем так, мы на пути к оздоровлению. Ты ведь знаешь, наше кредо — эксклюзивный материал, первые с места события. Будет еще один конфликт, и мы опять поднимемся. А нынешние политики не умеют поднимать рейтинги мирными способами.
— Нет, дорогой друг, не подниметесь. Конфликт если и будет, то в арабском мире, а с «Аль-Джазирой» вам не тягаться. Они не коллекционируют политкорректных либеральных уродов со всего мира в роли ведущих и не считают фаном делать ставки на то, когда Ларри Кинг опять забудет, кто у него в гостях.
— Ну вот, опять руки выкручиваешь... И чего ты к старику привязался? Зачем ему помнить, все напишут на телесуфлере...
— Успокоил!
— Стоп! В общих чертах твое отношение к нам понятно. Так зачем вы здесь?
Настроение Теда вновь поменялось. Прищуренный глаз зажегся злобным огоньком, и на дубленом лице шкипера знаменитые седые усики вытянулись в линию.
— Сначала извинись за прием, потом скажи секретарю, чтобы сварили кофе, и угости нас с приятелем настоящей гаваной. За это я в третий раз за последние дни повторю, что мы дадим тебе эксклюзив на такой материал, что до конца света его никто и никогда не переплюнет. К тому же материал с потенциальным развитием в сериал, от которого не сможет оторваться весь мир. Но если ты не готов и теперь сказать «да», то мы, пожалуй, пойдем по заранее объявленным адресам, где нам не будут демонстрировать подметки игуановых сапог и давить на патриотические чувства.
Что-то Билл разошелся, как-то он совсем Теда зачморил. Не передавить бы. Хотя, видно, там своя история отношений и борьба с личными тараканами. И что ему Ларри Кинг? Наверное, в интервью прижал? И правильно сделал. Разве можно такого сноба, да еще и самого богатого в мире, — и не укусить?
— Хм, сноба, дорогой брат, но не жеребца, — мыс ленно ответил мне Билл и хитро подмигнул.
Забыл, что мы оба умеем читать мысли. А насчет жеребца, Билл... Не завидуй чужому счастью. У тебя и со своим все в порядке.
Как там сейчас Эльга?..
Тед нажал кнопку на столе, и в кабинет, напоминающий размерами футбольное поле, вошла секретарша, неотличимая от Джейн Фонды в молодые годы.
— Хелен, два кофе. — Тед посмотрел на меня.
— Владимир, — сказал я. — Пока вы миловались, у меня не было возможности представиться. Я буду капуччино на декафе. Диета.
Билл расхохотался, наблюдая ошалелое выражение на лице Теда.
— А мне эспрессо.
Тед встал и, не спуская с нас глаз, дошел до хью-мидора размером с книжный шкаф. Достал коробку сигар и вернулся на место.