Евангелие отца
Шрифт:
Кто эти люди, чтобы кто-то расстроился или рассердился настолько, чтобы открыть правду про всю эту историю? В том-то и дело, что все кто имеет право что-то делать, кто может что-то сказать, уйдут, словно их не было. И никто не придаст особого значения еще нескольким террористическим актам: напишут статейки, снимут репортажи, проведут несколько концертов, соберут несколько совещаний, чиновники дадут десяток интервью со скорбными лицами, выпьют за обедом и вздохнут с облегчением. Почему? Просто потому, что в войне всегда должно быть только две стороны: долго воевать на несколько фронтов и невыгодно и опасно: обязательно кто-нибудь с кем-нибудь,
Убийство отвратительно. Но, это если речь идет об убийстве конкретного человека, а если речь идет о войне, то горе уступает место статистике и уже никто не говорит о трагедии, все говорят о победе. И чем больше количество погибших, тем проще жить дальше: сто человек – это ужас, а тысяча – это статистика потерь и не более того. Когда умирает несколько человек это можно представить, а когда исчезает город, то просто появляются новые планы по застройке и новые бюджеты, которые ждут бизнесмены и новоселы.
Смерть ошалело замолкает и смотрит, как убиенные превращаются в цифры, а торжественные панихиды плавно перетекают в праздники, которые очень быстро затмевают горе. Горе конкретно, но телевизор сообщит тебе, что все было не зря и мы будем их помнить вечно – вот и давайте споем и будем говорить о вечности! А вечность прекращается с последним, кто помнит, а беспокойство прекращается с последним кто знает. Горе сегодня прекращается для всех остальных, которых оно не коснулось, сразу, как только начнется по телевизору другой концерт. Стоит ли переживать о том, что не имеет к нам ни малейшего отношения? Нам не жить вечно и нас не будут помнить и это к лучшему: кто знает, как сложится эта короткая жизнь?
Вот и сейчас, как перед каждым сложным делом, в голове все что угодно, но только куда-то подевался Тот, именем которого все и происходит. Куда Он делся, когда Он очень нужен, когда ждешь совета и поддержки? А возможно Он и прав – Он дает тебе право выбора, и ты делаешь этот выбор. В любом случае для кого-то ты будешь героем на некоторое время, и это успокаивает. Но, почему идут в бой с молитвами на разных языках, хоругвями, крестами? Не потому ли, что Он за все в ответе и если уж Он причина, то Он и вина...
Йохам собрал нехитрые пожитки и уже давно сидел в углу, склонив голову. Говорят, что люди чувствуют свой конец, но Йохам ничего не чувствовал. Хорошо это или плохо? Он сам пришел искать помощи у тех, кто дальше всего от решения проблем мирным путем. Но разве не в Библии написано об огненном мече, разящем неверных? Разве не в Коране есть такие же слова? Так в чем же разница, если и те, и эти видят друг в друге врага? Нет разницы, и есть только ложь, неверие, гордыня и злоба. Так что за дело, кто будет тем, кто встанет рядом с ним?
И опять вопрос, который не давал покоя с детства: о ком написано в Книгах? Почему Он молчит, видя все это? Надеется? Верит? Ждет? Ведь во всех Книгах написано одно и то же. Написана на разных языках одна история. Разве не так? Ведь разве не потом появились и христиане и мусульмане? Значит ли это, что были те, кто создал и тех, и других? Ничто из ничего не возникает. Но это не был Он! Он создал лишь людей – люди создают свой мир, свою войну и свою веру. В этом смысл? В игре? Или Он ищет ответа на свои вопросы: могло ли случиться по- иному тогда, давно, когда не было ничего? Как мог предать его самый верный помощник и
Все сходится. Мы просто отражение в зеркале событий, происходивших давно и не здесь. Два мира и небо, как зеркало. Мы просто отражение в нем. Кто читал Библию внимательно и с верой, тот поймет, что рассказана не земная история, а притча о том, что случилось именно с Ним. И не был Иуда врагом и предателем, и не был Иисус тем, кем себя называл. Бедные актеры небесной трагедии! Им довелось не по своей воле сыграть эту пьесу. И не мне критиковать автора – я здесь, чтобы выбрать одно из двух: играть или смотреть. Автор не написал финал – оставил это актерам, поэтому каждый день мы играем старую пьесу с новым финалом, где жизнь и смерть, как орел и решка.
Люди искали ответы, и читали свои Книги и каждый находил свой ответ в меру своего ума, своей фантазии и своих целей. Приблизиться к Богу, назвавшись Его именем, накинув на себя Его одежды и взяв на себя Его право говорить – путь в пустоту. Значит ли это, что ничего не произошло: язычники верили в своих Богов и остались теми, кем были – язычниками? Значит ли это что все, что происходило потом: вся кровь, все беды не имеют к Нему никакого отношения? Это просто история, рассказанная нам и непонятая нами. И уж точно в Его планы не должно было входить то, что происходило после Него и что происходит сейчас.
– Ты готов, брат? – Мирза спрашивал Йохама, но не смотрел на него. Надо было торопиться: Мирза просто посланник тех, кто уже ждет их. Он полон своей веры и ему противен этот иудей. Но ему рассказали, что этот старый и трусливый человек послужит их делу. Значит, так тому и быть – многое приходиться терпеть во имя Аллаха.
– Готов. – Йохам медленно встал и поднял свой мешок. – Ты говоришь, что время пришло, Мирза?
– Да. И поверь, что мне тоже немного не по себе. Но это ничего не меняет, Йохам. Если ты сейчас повернешь назад и уйдешь, это уже ничего не изменит – все произойдет очень скоро. В этом случае ты просто не увидишь того, что случиться – хочешь ли ты этого?
И крысы слышали все, что говорили друг другу эти люди. И крысы знали, что пора собираться в дорогу, потому что ложь и гордыня – это первые признали будущей крови. Еще нет запаха, как не наступило утро. Но запах придет тогда, когда будет уже слишком поздно – об этом узнают все, а очень надо быть первым в том месте и тогда, когда упадет первая капля. Врун тот, кто сказал, что самое вкусное – это то, что остается последним. Не в этом случае! Надо быть первым, чтобы попробовать на вкус первую каплю и понять, что игра стоит свеч, и отойти, чтобы подождать того момента, когда наступит время дележа.