Эверблейз
Шрифт:
Глава 9
Этот план казался ей замечательным, пока она не достигла холодного песчаного берега.
Она никогда не была в пещере ночью, и теперь поняла почему. Рев прибоя звучал как рык, а темные скалы были похожи на лица и конечности. Даже лунный свет — и синяя пылающая сфера, которую Сандор вытащил из одного из своих карманов — не могли убедить ее глаза, что она не шла в логовище гигантских чудовищ.
Сандор шел впереди, держа меч наготове, когда он нюхал воздух и
Пещера, в которую она боялась возвращаться — место, в котором она и Декс были накачаны седативными и из которого были вырваны — было полузатоплено высоким вечерним приливом.
– Похоже, что нам придется попробовать еще раз утром, - сказал Сандор, повернувшись, чтобы вернуться.
– Нет, я должна связаться с Черным Лебедем как можно скорее. Это из-за Силвени.
– добавила она прежде, чем Сандор успел спросить.
Если бы он знал, что это было на самом деле из-за мятежников, то утащил бы ее прямо в комнату... и вероятно запер бы ее внутри.
Сандор пискляво вздохнул.
– Ты уверена, что так сможешь с ними связаться?
– Они уже здесь оставляли мне записку. И я вполне уверена, что они все еще наблюдают за мной.
Так или иначе, она надеялась, что они наблюдали... это чувствовалось странно. Кто знал, что она будет скучать по подглядываниям Черного Лебедя за ней?
– Отлично.
– Сандор протянул слово, как стон, когда вытянул руку.
– Дай мне свою записку. Я отнесу ее туда для тебя. Несколько мелких волн не остановят меня.
Софи сомневалась, что неистовый ти-рекс смог бы остановить его. Но когда она потянулась к своему карману, то обнаружила другую деталь, о которой не подумала.
– У тебя, ммм... есть ручка?
Взгляд, который бросил на нее Сандор, мог иссушить цветы, но гоблин достал большой карандаш из своего кармана на лодыжке и вручил его ей.
– Скажи, что ты принесла бумагу.
– Конечно.
– Ей было не обязательно использовать бумагу, чтобы сделать свое дело.
Она вытащила записку Черного Лебедя из зеленого пузырька и перевернула ее чистой стороной.
– Думаю, как только мы здесь закончим, ты объяснишь, где ты нашла это... и почему оно пахнет людьми?
– спросил Сандор.
Софи была сосредоточена на бумаге, когда кивнула. Мало того, что она не думала наперед о разговоре с Сандором о телепортировании в Запретные Города, но она понимала, что забыла объяснять это и Олдену. Она должна будет найти шанс рассказать ему, прежде чем он услышит об этом от лорда Кассиуса.
– Лучше поторопись, - сказал ей Сандор, когда волна намочила их до лодыжек.
– Прилив все еще продолжается.
– Я пытаюсь, - сказала она, торопливо набрасывая единственную вещь, о которой она могла думать.
Это не было особенно умно и определенно не было рифмовано. Но она все же дала понять, что для Черного Лебедя настало время выйти оттуда, где они скрывались.
Кое-что произошло, и мне нужна твоя помощь. Где и когда мы можем встретиться?
Сандор нахмурился, когда прочитал то, что она написала. Но все, что он сказал, было:
– Жди здесь, - когда он направился в пещеру.
– И я жду, что ты будешь петь, пока я хожу.
Софи рассмеялась.
– О, подожди... ты серьезно?
– Конечно, я серьезно. Так я буду знать, что ты не в беде.
Софи собралась поспорить, что она могла просто закричать, если появится опасность, но потом она вспомнила сладко пахнущую ткань у ее носа и рта, и ее прошиб холодный пот.
Единственной песенкой, которую она смогла вспомнить, была дрянная песня, которой сестра раньше ее мучила: единственный стих повторялся много раз, поэтому песенка никогда не заканчивалась. Она была на десятом повторении к тому времени, когда Сандор вернулся к ней.
– Это застряло в моей голове на всю оставшуюся жизнь, - пробормотал он.
– Это ты сказал меня петь.
Он не улыбнулся ей в ответ.
– Ты оставил записку там, где они смогут ее увидеть, верно?
– спросила она.
– В дальнем конце пещеры есть небольшой выступ, намного выше прилива, но все же достаточно низко, чтобы увидеть. Если они смотрят, то не пропустят его.
***
В доме было темно, когда Софи и Сандор вернулись в Хевенфилд, единственный слабый свет шел со второго этажа. У Софи было чувство, что она знала, из какой он комнаты, и когда она поднималась по винтовой лестнице, то готовилась к худшему.
Шестнадцать лет назад Грэйди и Эделайн потеряли их единственную дочь в подозрительном пожаре, и они держали ее комнату закрытой с тех пор, иногда заходя в нее в их самые темные, самые одинокие дни. Было такое чувство, что тень нависла над тем крылом дома, прося всех держаться подальше.
Но когда Софи вошла в пыльную спальню, она нашла Эделайн полностью поглощенную дискуссией с двумя гномами, которые жили в роще в домиках на деревьях. Простое бирюзовое платье Эделайн было того же оттенка, как ее глаза — которые даже не были красными или опухшими — ее лицо осветилось улыбкой, когда она увидела Софи.
– А я думала, когда ты будешь дома, - сказала Эделайн, ее улыбка увяла, когда она присмотрелась к одежде Софи.
– Я хочу знать, почему ты промокла?
– Ничего опасного, - пообещала Софи, желая, чтобы ее обувь не хлюпала так громко, когда она пересекала комнату, чтобы изучить ряд баулов на полу.
– Что происходит?
– О, мы просто пытались решить, что делать с этой комнатой, как только она будет полностью вычищена. Я думала об оранжерее, так как Джоли всегда любила сады. Но Герда не уверена, действительно ли здесь достаточно освещения.