Эволюционер из трущоб. Том 3
Шрифт:
— Конечно, читал. Могу наизусть рассказать стих, — заявил я и улыбнулся.
— Вот как? Ну, давайте. Мы с радостью послушаем, — сложив руки на груди, она высокомерно посмотрела на меня.
— Гхм! — кашлянул я, прочищая горло. — Стихотворение про лето! — громко сказал я и посмотрел на тётку. — Могу начинать?
— Ну разумеется.
— Отлично. — Я повернулся к классу и громко задорно выпалил. — Хорошо в деревне летом, пристает говно к штиблетам. Выйду в поле, сяду срать…
— Пошел вон отсюда! — заорала преподавательница
Под громогласный хохот сокурсников я рванул на выход из класса.
— Чтобы духа твоего здесь не было! Дегенерат малолетний! — крикнула мне вслед женщина.
Всё вышло как нельзя кстати. Теперь у меня будет дополнительное время на поиск толковых доминант. В академии есть арена для сражения с тварями, нужно найти способ туда попасть. Я вышел из учебного корпуса и наткнулся на двухметрового громилу, который комплекцией не уступал Гаврилову. Попытался его обойти сбоку, но массивная рука схватила меня за шкирку.
— Дяденька, я больше не буду читать стихи. Честное слово.
— Чего? Какие ещё стихи? — нахмурился боец. — Хотя, не важно. Идём со мной. Тебя хочет видеть отец.
— Святой отец? — пошутил я и снова заставил амбала тупить.
— Какой ещё святой? Я про Архарова Константина Игоревича.
А тут уже завис я. Это как? Архаров хочет видеть меня лично? Ого. Вот это честь. Видать, папаша прознал о том, что я закрыл разлом. Ну ладно. Посмотрим, что там за зверь такой.
— Тогда в путь. Не будем заставлять старика ждать, — усмехнулся я и пошел следом за гвардейцем.
Застава на реке Теча.
Граница между баронством Ахарова и землями графа Юсупова проходила по реке Теча, с обеих сторон которой расположились военные заставы. К Архаровской заставе подъехал тонированный автомобиль и остановился у шлагбаума.
Неторопливо к водительскому окну направился пограничник, жуя в зубах наполовину истлевшую сигарету. Подойдя ближе, он постучал в тонированное окно и стекло медленно поползло вниз.
— Сержант Бабкин, — представился боец и услышал из машины гогот. — Я что-то смешное сказал? — набычился он.
— Да не-не. Всё нормально. Расслабься, — успокоил его водитель, чья морда с трудом помещалась в оконный проём. — Вот документы. Везём судью Скрипова по приказу барона в Челябинск для урегулирования земельных споров.
— Ого. Это что, мы скоро новой земелькой прирастём? — улыбнулся служивый.
— Ага. Как только прирастём, так и тебе под дачу найдём участочек, — бросил водитель с долей ехидства.
— Было бы отлично… — задумчиво сказал пограничник, изучая документы. — Только у вас виза просрочена. Сперва нужно обновить, а потом…
Щёлкнула пассажирская дверь, и наружу вылез судья Скрипов. Тяжёлый взгляд заставил пограничника нервно сглотнуть.
— Уважаемый. Я тороплюсь. Вы же понимаете, что работа верховного судьи, — слово
— Эммм… Ну… — пограничник замялся и посмотрел в сторону КПП, где явно сидел старший по званию.
— Соображайте быстрее, — потребовал Скрипов стальным тоном.
— Да. Да. Документы в порядке, можете проезжать, — затараторил пограничник, зачем-то отдал честь судье, а после вернул документы водителю.
Шлагбаум открылся, и машина, сорвавшись с места, полетела в сторону Челябинска. Там судью Скрипова уже ждал поезд, идущий прямиком до Хабаровска. Скрипов посмотрел на часы и тихо прошептал:
— Через неделю Архаров получит то, что заслужил.
Глава 23
Шаги гулко разносились по коридору административного здания. Пол устилал мрамор. Красивый, расточительный, бессмысленный. Большинство работников академии не могли оценить прелесть роскоши, так как привыкли жить в окопах, на грани жизни и смерти. Тишина им была куда милее, чем мрамор, золото, драгоценности и прочие радости аристократической жизни.
Я шел следом за амбалом и озирался по сторонам. Бесконечные кабинеты. Зачем они здесь? Хватило бы и одной просторной преподавательской. А выделять для каждого каби… Хммм… А вот это занятно. На двери слева красовалась вывеска «Аналитический отдел».
Дверь приоткрылась, и из неё вышел седовласый очкарик с синяками под глазами. За его спиной я увидел десятки рабочих столов, за которыми, скрючившись в три погибели, работали люди.
Что же вы делаете, глупцы? Если работать в такой позе, то спина очень быстро помашет вам рукой и отправится в далёкий край под названием «страдания». Заработай грыжу или протрузию — и уже ни один массаж на свете тебя не исцелит, лишь облегчит состояние.
Даже интересно, чем таким важным занимаются эти люди? Проводят аналитику наших способностей и потенциала развития? Возможно. Академия большая, курсантов много. А может, они занимаются чем-то другим, куда более важным. Вот только чем? От размышлений меня отвлёк амбал, подавший голос.
— Почти пришли. Проведу тебе краткий инструктаж. Будь вежлив. Войдя в кабинет, поздоровайся и склони голову. Обращайся к отцу исключительно по имени-отчеству. И даже не думай смотреть ему в глаза. Константин Игоревич может расценить это как дерзость, и тогда тебе несдобровать. Усёк?
— Усёк. А если прикажет принести тапочки, то высунуть язык и сделать вид, что я собачка? — поинтересовался я и услышал вздох.
— Архаровская порода, — покачал головой боец. — Раз такой умный, то плыви по течению. Глядишь, не прибьёт тебя.